Слуга Империи
Шрифт:
Обратный путь на барке вниз по Гагаджину прошел без приключений. Когда они пересекли границу ее владений, тревога Мары несколько улеглась: возвращение домой всегда приносило ей покой и умиротворение. И все-таки - впервые в жизни - ее мучило подспудное ощущение какой-то утраты. Она пыталась угадать, в чем тут дело, пока носильщики несли паланкин к господскому дому.
Ответ пришел, когда она ступила на каменные плиты дорожки перед крыльцом и приняла приветствия встречающих: Люджана, Кейока и Накойи. Дом вдруг показался невзрачным.
В ее глазах отцовский дом неизменно оставался домом ее детства - самым великолепным
Когда Мара - как обычно, в сопровождении Кевина - перешагнула порог, за ней немедленно последовала Накойя. Уязвленная рассеянными ответами госпожи на приветствия, старуха не слишком выбирала выражения:
– Какая муха тебя укусила? У тебя что, ум за разум зашел?
Нагоняй вывел властительницу из задумчивости. Она резко обернулась к советнице:
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду захват жезла предводителя!
– Накойя погрозила пальцем, как делала раньше, будучи нянькой.
– Почему ты ни с кем не обсудила свои намерения, прежде чем действовать?
Мара, скрестив руки на груди, не дрогнула под напором:
– Эта мысль пришла мне в голову, когда я была уже на полпути к Кентосани. Уезжая, я надеялась, что смогу уговорить клан прислушаться к моей просьбе, но на реке у меня было время подумать...
– Жаль, что ты не нашла этому времени лучшее применение!
– прервала госпожу первая советница.
– Накойя!
– В глазах Мары вспыхнул гнев.
– Нечего отчитывать меня, как девчонку. Чем ты недовольна?
Первая советница отвесила точно выверенный поклон, означавший, что крепость не сдалась.
– Прошу прощения, властительница, - почти насмешливо проговорила она, - но, заставив клан Хадама признать твое первенство, ты изволила довести до всеобщего сведения, что отныне ты сила, с которой нужно считаться.
Захваченная врасплох, Мара попыталась отмахнуться от упреков:
– Да ничего не изменилось, кроме...
Накойя тяжело опустила узловатые руки на плечи Мары и заглянула госпоже в глаза.
– Многое изменилось. До сих пор в тебе видели сообразительную девочку, способную обойти расставленные ловушки, укрепить свой дом и защитить себя. Даже после смерти Джингу знать Империи могла приписать твой успех простому везению. Но теперь, когда ты вынудила других уступить тебе почет и власть, ты объявила всему свету, что представляешь собой угрозу! Теперь Тасайо обязан действовать. Причем действовать незамедлительно. Чем дольше он будет тянуть, тем больше его союзников и вассалов начнут сомневаться в его решимости. До сих пор он мог бы довольствоваться ожиданием удобного случая, но теперь он вынужден что-то предпринять. Ты не оставила ему выбора.
Мара похолодела. Да, последствия ее необдуманного шага будут в точности такими, как сказала
– Ты права, - ответила она с вымученной улыбкой, а затем, встрепенувшись, добавила: - Я поступила опрометчиво. Ну что ж, лучшее, что можно сделать, - это собрать совет, как только я подкреплюсь с дороги. Нам нужно... составить план.
Накойя сердито кивнула в знак согласия. Кевин проводил Мару в ее покои, а старуха все кипятилась - и не только из-за новых опасностей, грозящих Акоме по милости госпожи, но и потому, что та выглядела такой усталой... просто падала с ног. За долгие годы службы Накойя еще ни разу не видела дочь своего сердца настолько измотанной.
Первая советница Акомы вздохнула и покачала головой. Приближенные Мары могут встречаться и говорить, сколько их душе угодно, можно придумывать планы и выполнять их, но, по правде говоря, разве не испробованы уже все средства, способные обеспечить оборону и процветание Акомы? Ощущая тяжесть лет и боль в каждом суставе, старуха, шаркая ногами, потащилась по коридору. С тех пор, как погиб властитель Седзу и его владения перешли к дочери, Накойю ни на день не оставлял страх, что Мара, ее любимица, станет жертвой Большой Игры. Однако властительница показала себя как способный и умелый игрок. Почему же тогда сегодня этот страх сильнее, чем обычно? Может, просто старые кости бунтуют? Накойя вздрогнула, хотя день был теплый. При каждом шаге она, казалось, ощущала подошвами ног землю своей могилы.
Из Онтосета пришел ответ. С самым мрачным видом Мара дважды перечла послание. Сдерживая свирепое желание разорвать что-нибудь на мелкие клочки, она швырнула свиток на письменный стол. Такого она никак не ожидала: Нетоха ответил отказом на предложение Мары. А ведь она выражала готовность выплачивать ему чрезвычайно щедрое вознаграждение за пользование Вратами через Бездну, расположенными на его земле!
– Это же бессмысленно!
– вслух воскликнула Мара, отчего Аракаси, пристроившийся в углу кабинета, удивленно приподнял бровь.
Переодетый садовником, мастер тайного знания рассматривал лезвие небольшого серпа из слоистой кожи, который служил для подрезки кустов кекали. Он по-прежнему настаивал, чтобы его возвращение в поместье держалось в секрете, поскольку все еще не избавился от подозрений, что в охрану Мары проникли агенты Тасайо. Пусть госпожа, занятая другими делами, не желает обсуждать этот вопрос, у Аракаси - свои заботы. Слежке за слугами и рабами поместья он уделял не меньше времени, чем делу, порученному ему хозяйкой. Только Накойя была посвящена в этот его секрет.
Аракаси проверил остроту лезвия и встал в такую позу, чтобы со стороны казалось, будто госпожа распекает слугу за нерадивость.
– Госпожа, я мало что выяснил об этом человеке, Нетохе. Он вообще очень скрытен. Должно быть, у него имеются основательные причины для отказа. Безусловно, он не сможет самостоятельно установить коммерческие связи с миром по ту сторону Бездны, поскольку ты обладаешь торговыми привилегиями. Однако указать эти причины я не в состоянии.
Мара в досаде выдернула из волос надоевшую шпильку. Послание Фумите из Ассамблеи вернулось нераспечатанным, так что этот загадочный Нетоха оставался единственной надеждой Мары - если она еще надеялась извлечь какую-то выгоду из своих торговых привилегий. Прекрасно зная, что Аракаси не любит, когда его поторапливают, она все-таки спросила: