Служанка-леди
Шрифт:
— Кошмар какой, — вырвалось у меня и я поежилась.
Так, не забыть поинтересоваться свойствами своего браслета. А то вдруг тоже… даже за мысли…
— Времена требовали, — Эрсанн пожал плечами. — Зато с тех пор в Арнедилии воцарился мир, войны закончились, укрепилась торговля и сотрудничество с соседними государствами, магия вышла на тот уровень, который мы имеем на сегодняшний день.
— А сословные различия всегда были так велики? — тихо спросила я, отпив настойки и наблюдая за пляской огня в камине. — И почему так жестко?
— Различия возникли постепенно, —
— И никаких революций за всю историю, кроме того переворота? — я недоверчиво посмотрела на Лореса.
— Ян, если во главе государства стоит маг высшей категории, который легко может заставить жителей городка средних размеров дружно прыгнуть с крыш своих домов, да еще и петь при этом прославляющие короля гимны, о какой революции может идти речь? — Морвейн-младший насмешливо изогнул бровь, вернув мне взгляд. — И не забывай, управленцы в его окружении тоже маги, и все высоких категорий. Генерал военного департамента — боевой маг в пятом поколении, седьмого уровня, в одиночку может уложить несколько сотен людей только одной Стихийной магией.
Ох ничего себе. Ну, тогда конечно, чистое самоубийство переть с лозунгами "даешь конституционную монархию" или того хуже, "даешь коммунизм, вся власть народу" на амбразуры. Ладно, я толком и не знаю, как тут вообще простым людям живется, чтобы им сочувствовать, или возмущаться существующим положением вещей. В своей стране политикой не интересовалась, в чужом мире и подавно всех тонкостей не знаю, магией не владею, чего крылами махать и бить себя пяткой в грудь. Но был один вопрос, который интересовал, и даже очень.
— Тогда почему к попаданцам такие жесткие законы? — негромко спросила, поднеся бокал к губам и с удивлением обнаружив, что уже допила все. Поставила на стол и продолжила мысль. — Ведь они могут привнести много нового и полезного, хотя бы в мелочах, — вспомнила многочисленные прочитанные книги на тему, как там наши активно внедряли изменения, начиная от упрощения женской моды и заканчивая изобретением телеграфа.
— Так ведь никто не запрещает, — усмехнулся Эрсанн и налил в мой бокал еще настойки, протянул мне. — Держи. Если кто-то из попавших к нам хочет что-то предложить из знаний и изобретений своего мира, препятствий нет. Конечно, сначала проверяется, насколько это полезно и не несет ли двойного назначения, — Эрсанн помолчал. — Оружием у нас занимаются другие люди. Да и магия зачастую гораздо полезнее оружия. Мечом молнию или огненный шар не остановишь.
Кстати,
— Но ты же понимаешь, люди к нам попадают разные, с разными мировоззрениями и идеями, — Эрсанн перестал улыбаться и прищурился. — Осложнений никому не хочется, Яна, поэтому все просто: или попаданец приноравливается к нашим законам и строит свою жизнь в рамках наших правил, либо его заставят это сделать, — жестко произнес он и посмотрел мне в глаза. Я замерла, не донеся бокал до рта, завороженная огненными искрами, плясавшими в темных зрачках. — Большинство устраиваются и вполне благополучно живут, кстати, жалоб почти не поступает. Но я сразу могу сказать, Ян, тебе было бы очень сложно одной.
Последняя фраза вывела из оцепенения, я поспешно отвела взгляд и отхлебнула из бокала, откинувшись на спинку стула. Если честно, сама понимаю, для самостоятельной жизни вне привычных рамок я не гожусь. В родном мире, когда приходилось искать новую работу, устраивать заново личную жизнь, искать новую точку опоры для себя, я впадала в панику. Не люблю перемены, люблю стабильность и уверенность в завтрашнем дне. И как ни крути, в доме Морвейнов я точно имела первое, выгнать меня вряд ли выгонят. Насчет завтрашнего дня пока не знаю.
— К следующему уроку посмотришь становление Арнедилии, — судя по словам Эрсанна, вводный урок по истории на сегодня закончен, и далее предстоит разговор обо мне, любимой. — С момента образования трех государств, потом прочитай главу о структуре органов управления, о департаментах и их главах. Ну, если найдешь время, я оставлю здесь книгу про категории, — добавил Морвейн-старший. — Почитай, если тебе эта тема интересна.
— С-спасибо, — я отчего-то смутилась, крутя в пальцах бокал и не рискуя смотреть на собеседников.
— Завтра отдыхай, послезавтра побеседуем по выученному, — продолжил Эрсанн, и его слова снова удивили.
Значит, у меня завтра выходной от учебы, правильно поняла? Краем глаза заметила, что Лорес отвернулся от огня и теперь тоже смотрит на меня, поставив локоть на ручку кресла и подперев подбородок ладонью. Эрсанн просто развернул немного кресло, чтобы видеть меня. Под их перекрестными взглядами я чувствовала себя все более неуютно.
— Поговорим о тебе? — словно в задумчивости, произнес Морвейн-старший.
И снова его палец начал водить по краю бокала, отвлекая мое внимание. Кто скажет, почему от такого простого жеста вдруг бросило в жар? Воспоминание о том, как эти же пальцы гладили мою шею, пришло не сразу… Но пришло. Я поспешно глотнула настойки, чтобы хоть как-то отвлечься от волнения.
— Была когда-нибудь замужем?
Первый вопрос Эрсанна чуть не вызвал облегченный вздох. Обычный такой вопрос, почему бы не ответить.
— Почти, — ровно ответила я.
История давняя, не очень красивая, и вспоминать не хотелось. Но, похоже, придется.