Служанка-леди
Шрифт:
— В смысле, почти? — Лорес поднял брови, в его голосе слышалось недоумение.
— За неделю до свадьбы я застала жениха с моей свидетельницей, — сухо ответила я, уже не испытывая никаких особых эмоций от воспоминаний. Немного неприятно, не более. И чуточку, самую малость, обидно. — И они не погоду обсуждали.
— И как давно это случилось? — задал следующий вопрос Эрсанн.
— Три года назад, — мой взгляд не отрывался от огня в камине — так проще не думать о взглядах Морвейнов и не дергаться в ожидании дальнейших расспросов.
— За это время неужели не нашлось подходящего мужчины? — хотя тон Эрсанна звучал нейтрально,
— Нет, — я поджала губы, привычно подавив недовольство.
Вспыхнули старые обиды, перед глазами пронеслись те, кто пытался завести со мной знакомство, с кем я пыталась общаться в надежде на лучшее. И каждый раз разочарование становилось только глубже, так, что в конце концов, я вообще оставила это дело. В кафе или барах игнорировала попытки познакомиться. И знаете, так спокойно на душе стало, как прекратила налаживание личной жизни, что даже меланхолия отступила. Занялась осуществлением давних желаний и увлечений, и про мужчин почти не вспоминала, привыкнув к свободе и одиночеству.
— Почему? — в лоб спросил Лорес.
— Привереда? — с усмешкой тут же добавил Эрсанн, и я вскинулась, возмущенно уставившись на него.
— Почему сразу привереда? — вырвалось у меня. — Не привереда, но если вокруг нет нормальных мужиков, зачем впускать в жизнь абы кого?.. — осеклась, остановив поток привычных слов и мыслей.
Нашла, кому высказывать размышления свободной холостячки. Аристократам, привыкшим видеть от женщины совсем другое поведение и слышать другие суждения…
— И что значит в твоем понимании нормальный? — в голосе Эрсанна прорезалось неподдельное любопытство.
Так, кажется, разговор сворачивает на зыбкую почву. Зачем им знать мои соображения по этому поводу? Я сделала глоток, покатав ароматную жидкость на языке и выигрывая для себя время. Соврать не получится, а правду отвечать не хотелось. Не вписывалась она в местные каноны, никак. Наконец, проглотила и произнесла:
— Милорд, не думаю, что мои соображения, которые относились к прошлой жизни, будут вам интересны. Здесь все по-другому, и вряд ли у меня будет возможность устроить свою личную жизнь так, как мне бы хотелось, — я твердо посмотрела в глаза Эрсанну. — Так что не стоит говорить о них.
— Яна, если я спрашиваю, значит, мне интересно, — ровным тоном отозвался Морвейн-старший, но возражать дальше резко расхотелось. — Ответь, какие же качества ты искала в мужчинах, что за три года не нашла ни одного подходящего.
Умный такой, а может, и не желала находить… Я же не объяснила, что как выяснилось, Коленька зажигал с моей лучшей подруженькой Маришей уже полгода как, пока муженек последней пребывал в длительной командировке. И не буду рассказывать, как по словам жениха вышло, что виновата я — секса мало ему было. Кольке хорошо, он из дома дизайнил и админил сайты, а я таскалась каждый день за полтора часа от дома в один конец и учительствовала. Дома уже ничего не хотелось, ни секса, ни нежностей, только упасть и уснуть — кроме пяти-шести уроков в день еще и ученики после. Конечно, настроение по выходным и бывало, и то, в пятницу отсыпалась за всю неделю, и оставалась только суббота да утро воскресенья. Всем моим семейным подругам и их мужьям хватало двух-трех раз в неделю, этому жеребцу же подавай чуть ли не каждый день, да по два раза. Обида вспыхнула с новой силой. Удивляюсь, как согласилась замуж пойти, не иначе, как мозг совсем усох от любви.
— Я-а-а-а-а-ан, — позвал Лорес, и я вынырнула из размышлений. — Молчать долго будем?
— Нормальный мужик это тот, который не говорит, а делает, — слегка раздраженная, ответила я. — И способный отвечать за свои поступки и слова, — много чего, конечно, можно добавить, но, пожалуй, именно эти два качества — основные для меня.
Да и опять же, разглагольствовать на тему моих предпочтений в мужчинах перед Морвейнами не очень хотелось.
— Это все? — на полном серьезе уточнил Эрсанн.
— Нет, — окончательно разозлившись, огрызнулась я, позабыв, с кем разговариваю. — Еще, мне не нужен маменькин сынок, вокруг которого надо скакать с бубном и уделять ему внимания двадцать четыре часа в сутки.
Да, наболевшее. Инфантильные и несамостоятельные мужчины — увы, суровая и безрадостная реальность моего родного мира. Не все, но большинство. Раздался смешок Лореса.
— Я надеюсь, это всего лишь фигура речи? — весело заметил он, а я спохватилась, не дав пролиться словесному потоку дальше.
Глубоко вздохнула, сделала сразу несколько глотков настойки, и ровно произнесла, глядя в рубиновую жидкость:
— Прошу прощения, милорды. Я заговорилась.
— Не надо извиняться, все нормально, Яна, — голос Эрсанна звучал слишком мягко, а уж когда его ладонь коснулась моего колена, я чуть не подскочила от неожиданности. Мгновенно проснулось беспокойство, и я напряглась, резко подняв голову. — А теперь объясни, как получилось, что такая красивая и умная женщина предпочитает скрываться за бесформенными и безвкусными платьями и смущается выглядеть соответствующе, — негромко добавил он тоном, не допускавшим возражений.
Ладонь с колена так и не убрал, и мне казалось, я чувствую ее жар даже через два слоя ткани. От волнения стало трудно дышать, я вдруг разом осознала, что нахожусь одна в комнате с двумя мужчинами, которые… возможно имеют на меня виды… Только вряд ли я наберусь храбрости и напрямую спрошу лордов об их намерениях. В родном мире трудно было задать мужчине вопрос, как он ко мне относится, что уж об этом говорить. Да и что хочу услышать в ответ? Обидное "я тебя хочу?" Причем от обоих? Мужики, видящие во мне только сексуальный объект, надоели еще там, дома, и те, которые сбегают, стоит хоть немного показать, что за смазливой мордашкой мозги есть. Замечание о том, что я, оказывается, красивая женщина, причем сделанное таким будничным тоном, смутило, пусть и звучало, не как комплимент, а как констатация факта. Не привыкла я слышать таких слов. И женщиной в последнее время быть тоже отвыкла. Да еще и про то, что я умная, заговорили. Приняв как можно более независимый вид, пожала плечами.
— Я жила одна, — спокойно ответила, хотя внутри все переворачивалось — Эрсанн, словно в рассеянности, начал тихонько поглаживать мое колено. — Вот и ходила, в чем удобно.
Страстно хотелось осторожно отодвинуться, чтобы Морвейн-старший убрал свою конечность, но… С другой стороны сидел Лорес. И заинтересованно наблюдал за мной и, подозреваю, моей реакцией на действия отца. Экспериментаторы чертовы.
— Яна, у тебя родители есть? — теперь разговор поддержал Лорес.
Понятно, допрос продолжается. Чтобы скрыть дрожь в руках, обхватила ладонями бокал, упорно не отрывая взгляда от наливки в нем.