Служанка закона
Шрифт:
– И вы здесь? Что, все еще питаете надежды оправдать убийцу? – ехидно улыбаясь, воскликнул Горбунов. – И не надоело вам? Ехали бы лучше к себе в Тарасов да нашли там более достойного клиента. Еремин ведь с вами даже расплатиться не сможет.
– И вам доброго здоровья, Роман Александрович, – елейным голосом поприветствовала я участкового. – А вы в этих краях какими судьбами? Полицейский «уазик» в ремонт Ерофеичу сдавать?
– Не угадали, Татьяна Александровна. Я здесь по долгу службы. Вопросы к хозяину дома поднакопились. Я ж не о своем кармане пекусь, государству служу, в отличие от некоторых.
– Что же вы, Роман Александрович, снова человека раньше времени виноватым объявляете? Или уже все доказали? – не сдержалась я.
– Тут и доказывать нечего. На этот раз ваш Еремин сам себя подставил. А я им говорил, что напрасно ему меру пресечения изменяют. Только мое мнение в расчет не взяли. Теперь сожалеют. Но сожалениями разве человека вернешь? – развел демагогию Горбунов. – Им теперь оплошность свою исправлять нужно. А участковый крайний.
– Насколько я знаю, Еремин в момент совершения преступления был дома, – напомнила я.
– Неверная у вас информация, Татьяна Александровна. Еремин ваш подставился по полной. Как думаете, что такого интересного эксперты в машине Тычкова обнаружили? Что, не в курсе? – злорадно переспросил Горбунов, видя мое замешательство. – Пистолет они там нашли. И теперь доказать, что именно он – орудие убийства Рыхлова, не составит труда. Это я вам гарантирую.
– Откуда же он там взялся? И почему наличие пистолета в машине Тычкова доказывает вину Еремина? На мой взгляд, так это наоборот положительный момент. Как вам такой расклад: Тычков выкрал пистолет у Еремина, убил Рыхлова, а от орудия убийства избавиться не успел. Вот эксперты его и обнаружили, – предложила я свою версию. – Ведь Тычкова же не застрелили? Он разбился на машине, не справившись с управлением. Несчастный случай, каких на дорогах российской глубинки великое множество. Или и эта информация неверная?
– Тычкова не застрелили, это правда. Да только о несчастном случае не может быть и речи. Я разговаривал с экспертами. Его убили, а уж потом столкнули машину в кювет. Это легко доказать. И мы докажем, будьте уверены, – казалось, Горбунова забавлял наш разговор. – Причем докажем, что сделал это ваш незабвенный Еремин!
– А мотив? Для чего Еремину понадобилось убивать еще и Тычкова? У вас и на этот вопрос ответ заготовлен? – спросила я.
– Представьте себе! Мотив-то лежит на поверхности! Еремин ваш помешан на своих свиньях. Для него благополучие собственного скота всегда стояло выше человеческого благополучия. Заполучил оборудование для фермы и решил заодно и с денежками не расставаться. Подстроил их исчезновение, а оборудование отдавать не хотел. Тычков решил его припугнуть. Еремин разозлился и избавился от назойливого кредитора. Да об этом уже все село судачит. Похоже, вы единственная этих разговоров не слышали, – и Горбунов победно рассмеялся.
– С каких это пор для нашей доблестной полиции досужие сплетни сельских жителей стали главным аргументом в вопросах обвинения? – снова не удержалась я от колкости.
– А с тех пор, когда эти самые досужие сплетни
– Позвольте мне самой решать, когда и куда мне ехать, – произнесла я, развернулась на сто восемьдесят градусов и вышла со двора.
Я села в машину. Наглость Горбунова разозлила меня больше, чем я ожидала. Я прямо задыхалась от злости. Мой добровольный водитель молча завел двигатель и тронулся с места.
– Куда теперь? – осторожно осведомился он.
– Куда угодно, лишь бы подальше от этого нахала, – буркнула я.
– Тогда домой, – сделал вывод сосед.
Возвращаться в Целинный было рано. Что мне там делать? Сидеть и ждать у моря погоды? Нет, пока не пообщаюсь со всеми, кто мог стать свидетелем ночного происшествия, Иваниху покидать нельзя.
– Отставить «домой», – по-военному четко скомандовала я. – Едем на поиски Ерофеича. И отыскать его следует раньше, чем до него доберется участковый.
– Ну, это проще простого, – уверенно произнес сосед. – Раз дома его нет, значит, он либо у Данилы устроился, либо в шинкаре зависает. Участковый по-любому сначала в шинкарь пойдет, а мы с вами к Даниле смотаемся. Сдается мне, там его искать надо. Филька ведь приятелем Даниле был. Они ж одного года. Данила теперь должен весь в расстройстве быть, а Ерофеич кинется его успокаивать.
– Другими словами, пьянствуют приятели на квартире Данилы, – перевела я информацию, в благородной форме предоставленную мне соседом.
– Что-то вроде того, – засмеялся сосед. – Только не на квартире, а в сарае лодочном. Данила год назад лодку по случаю приобрел. К лодке сарай прилагался. Теперь, когда Данила без жениного пригляда побыть хочет, так там отсиживается. Сарай на речке находится, километров пять от деревни. Жене лень туда мотаться, а Данила этим пользуется без зазрения совести.
– Откуда вы все знаете? – поразилась я.
– Я ж местный, как таких вещей не знать? Мне, бывает, тоже помощь Ерофеича требуется, «кабриолет» подшаманить. А у Ерофеича язык как помело. Ни одну новость не удержит, – объяснил сосед.
– Тогда вези. Посмотрим на секретный объект горе-слесарей, – согласилась я.
Предположение соседа оказалось верным. Еще только подъезжая к лодочному сараю, мы поняли, что попали по назначению. Дверь сарая была приоткрыта. Оттуда тонкой струйкой вытекал сигаретный дым, сообщая о том, что хозяева на месте. Притормозив поодаль, сосед предложил:
– Идите в сарай, а я на дороге покараулю. Если участковый появится, я его задержу.
– Было бы неплохо, – обрадовалась я. – Только как бы у вас потом из-за этого неприятностей не было. Рассердится участковый, замучаетесь его у себя принимать. Будет ходить с проверками всякими.
– Чего мне бояться? Я ж законы не нарушаю, – удивился сосед.
– Он найдет, к чему придраться, – заверила я. – Односельчане жалуются на шум во дворе. Канистра с бензином не в том месте стоит. На скотном дворе банка с краской пропала. Да мало ли в округе мелких нарушений за день происходит? Любое на вас повесить может. На выбор.