Служба по расчету
Шрифт:
Это я удачно успел. Как раз снова проголодался после возни с порталом.
Павел Дмитриевич уже как ни в чем не бывало восседал за столом, поддерживая беседы и смакуя закуски. На его месте я бы поосторожничал с икрой и другими продуктами, но хозяин — барин. Теперь его желудок уже не моя забота.
— Алексей Иоаннович, мы уже было начали за вас тревожиться, — сказал кузен Андрей, когда я уселся на свое место. — Все хорошо?
— Конечно, — улыбнулся я и попросил лакея поднести мне блюдо с сытным салатом. — Просто немного переутомился. Нужно было выйти на свежий воздух.
Андрей
Церемониймейстер объявил четвертую подачу блюд, и на этот раз нас угощали десертами. Сыр с медом и орехами, пирожные, тортики, сладкие напитки, кофе и чай… Сыр с медом оказался неожиданно вкусным, и я взял себе добавку.
Тем временем обед близился к завершению. Я заметил, что София Петровна вернулась на свое место за императорским столом, о чем-то перебросилась парой фраз с императрицей, и та кивнула. Вместе с Софией вернулись и ее фрейлины, которые, видимо, помогали княжне уладить устроенную нами с Чуфтой проблему.
Мы с великой княжной встретились взглядами, и девушка едва заметно мне кивнула. Значит, беспокоиться пока что было не о чем.
— Почтенные гости! — объявил церемониймейстер. — Приглашаем вас в сад, где состоится церемония вручения подарков для цесаревича.
Представляю, как будет разочарован тот, что завернул в оберточную бумагу настолько мощный артефакт, что тот вызвал новое Искажение. Ни аномалии, ни вредоносной энергии. Но я решил понаблюдать за гостями, чтобы понять, кто из них уйдет несолоно хлебавши. Раз уж у меня нет прямых доказательств, хотя бы поглядим, кто выдаст себя нервозным ожиданием или тревогой.
— Прошу, ваша светлость…
Распорядители принялись провожать гостей в сад, где уже подготовили новую праздничную локацию. Шатры украсили гирляндами цветов и добавили скамеек и стульев, чтобы все гости точно смогли расположиться, отдыхая после обеда. На лужайке разместили длинный стол с вышитой вензелями цесаревича скатертью, на котором предполагалось демонстрировать подарки.
Была такая традиция у императорского дома — выставлять дары на всеобщее обозрение. В былые времена, когда случалось важное событие в жизни царской семьи — например, свадьба или рождение ребенка, под выставку подарков отводили целые залы в Зимнем дворце. И даже пускали горожан поглядеть на дары, словно в музее. Ведь подарки преподносили не только родственники, но и правители соседних государств. Часто это были уникальные и очень ценные вещи.
Сейчас все было куда скромнее. Именины — история ежегодная, и пышных торжеств по таким случаям не устраивали. Но все же открыть подарки и продемонстрировать их гостям было незыблемым правилом дворцового этикета.
Раскланявшись с соседями по столу, я отправился искать членов своей семьи.
— О, Алексей, вот ты где! Как у тебя дела? — спросила матушка, когда я нашел ее прогуливающейся вдоль живой изгороди вместе с Таней.
— Думаю, все хорошо. Знакомлюсь, общаюсь, принимаю поздравления. А у вас?
— Куда ты пропал в середине обеда?
Понятно, от родителей ничего не могло укрыться.
— Павлу Дмитриевичу стало дурно. Он постеснялся звать лекаря, поэтому я ему помог.
Светлейшая княгиня удивленно приподняла одну бровь.
— Павлу Дмитриевичу? Как благородно с твоей стороны. Теперь-то понятно, почему он попросил разрешения станцевать с Татьяной…
Ах вот оно что! Решил, что мы поменяемся сестрами на танцах. Ну ладно, один танец ему вполне можно подарить. На правах дальнего родственника. Но я не желал подпускать его слишком близко ни к Тане, ни к Виктору.
С другой стороны, совсем уж отбривать его тоже было не с руки. Мне нужно получить право посещать дом Павловичей. Даже если аристократы друг другу представлены, это еще не означает, что они могут преспокойно заходить друг к другу в гости.
В свете действовали свои правила сближения. Очень жесткие, до сих пор. Сначала официальное представление — это обязательно. Затем идет период расшаркиваний друг перед другом на общественных мероприятиях — балах, приемах, банкетах. Это позволяло познакомиться поближе, проявить себя, показать свое умение держаться в обществе. И лишь затем тебя могли пригласить с коротким визитом. Чаще всего это было чаепитие.
Традицию пить чай аристократия переняла от англичан, посчитав ее очень удобной. Причем чаепитий в течение дня было два. Утреннее, около полудня, больше подходило для приема не особо знакомых гостей. А вот вечернее, между пятью и шестью, считалось временем для ближнего круга.
Так что сначала тебя приглашали на утренний чай, затем ты приглашал на такой же чай в ответ. После того, как обмен визитами состоялся — а на визит непременно следовало отвечать зеркально! — следовало приглашение на обед, прием или иное более продолжительное событие. И с этого момента считалось, что ты вхож в дом конкретной семьи.
Иными словами, чтобы подобраться ближе к Павловичам или, например, к Салтыковым, мне следовало пройти целую цепочку ритуалов.
— Ну, один танец-то ему можно уступить, — пожал плечами я. — Конечно, если Таня не против.
Сестра рассеянно кивнула. Мне не очень нравилась ее бледность. Обычно девчонка была поживее, да и готовилась к именинам цесаревича с таким энтузиазмом, что сейчас мне было странно видеть ее притихшей.
— Матушка, позвольте украсть вашу дочь, — улыбнулся я, взяв Таню под руку. — Я видел тут в саду потрясающие глицинии и хочу показать их сестрице…
— Только далеко не отходите. Сейчас начнется церемония, — кивнула светлейшая княгиня.
Я тут же крепко схватил сестру и потащил на менее оживленную дорожку.
— Леша, ты чего? — зашипела она. — Зачем…
Я резко остановился, оглянулся по сторонам и провел ладонью вдоль ее спины в быстрой диагностике.
— Не нравишься ты мне сегодня. Что-то не так.
Сестра удивленно моргнула.
— Да вроде бы все в порядке. Просто я очень устала. Столько дней готовилась к приему, плохо спала ночью, переживала… Вот и расплачиваюсь за излишнюю самоуверенность. Говорила же матушка выпить ромашкового чаю на ночь, чтобы уснуть, а я, балда, не послушала. Не спала полночи, тревожилась…