Смерч

Головачев Василий Васильевич

– Ну и ну! – Артур не смог скрыть ошеломления. – Никогда бы не подумал! Значит, за ними надо спускаться в прошлое?

– Совершенно верно. Хотя это необычный спуск – по цепи родовой памяти в тело предка. Как-нибудь я объясню тебе этот процесс.

– Но как же… я же только что путешествовал во времени…

– Путешествовало твоё эфирное тело, спускаясь по родовой линии в нужный момент времени. Думаешь, это ты стоял там на холме, во время сражения Мускид и Сколопендр? Это стоял твой предок.

– К-какой предок?!

– Уже

не Блаттоптера, не таракан, так как Изменение началось, но ещё и не человек, каким ты видишь себя в зеркале.

– Не может быть! Я чувствовал себя… там… как всегда… своё тело…

– Естественно, вы же прямые родичи с ним, и чувства ваши взаимообусловлены и зависимы.

– Но вы… я видел вас, а не предка…

– Я – другое дело, я могу инвертировать время, как физический объект.

– Не понимаю… я читал о парадоксах… путешествия в прошлое невозможны, потому что тогда каждый может вернуться назад в прошлое и убить самого себя… или родственника…

– Такой вариант континуума реализован в одном из «лепестков розы». Тамошний мир называется Регулюм. Путешествия в прошлое там разрешены, и этим пользуются две конкурирующие системы, регулируя жизнь местной вселенной. В нашей же матричной реальности парадоксы исключены законом, который чаще называется принципом Паули.

– Это же про электроны… два электрона не могут находиться на одной и той же орбите в одном энергетическом состоянии…

– Принцип Паули запрещает не только элементарным частицам занимать одни и те же энергетические уровни, но и объектам гораздо более сложным, людям, например, – пересекаться в диапазоне «неразрешённого временного потока». Я не смогу вернуться в прошлое с момента собственного рождения и момента ухода. Меня не пропустит «демон хронограницы». Мало того, я не смогу даже побывать в прошлом во время жизни отца и матери. Диапазон «неразрешённости» составляет около двухсот лет.

– И кто же этот закон… внедрил?

– Тот, кто изменил нашу Вселенную.

– Конкере?

– Конкере, или Монарх Тьмы, изменил лишь нашу Материнскую реальность, за что и поплатился. Но до него был ещё один деятель, который тоже замахнулся на коррекцию Замысла Творца.

– Расскажите, – загорелся Артур.

– Я тороплюсь, попробуй найти информацию сам.

– Где? Не в библиотеке же…

– В библиотеке, но под названием ментал или общее энергоинформационное поле Земли. Если тебя, конечно, пустят туда и выпустят живым.

– Почему? – вздрогнул Артур.

– Потому что эта информация опасна, ею дозволено пользоваться только Посвящённым высокого ранга, Мастерам и иерархам. Так что будь осторожен.

– Я хотел бы…

– Отставить! – поднял руку Тарас. – Время вопросов истекло.

Из отсвечивающей пурпуром стены замка Акарин вышел Хранитель. Исподлобья глянул на Артура, на Тараса.

– Ты гарантируешь мне?..

– Только то, что Дзи-но-рин не достанется другому, ни человеку постороннему, ни адепту Круга. Остальное всё – в руках бога, как говорят в таких случаях.

– Я хотел бы получить свидетельство передачи…

Тарас вынул из кармана пиджака белую карточку.

– Моя визитка, положи её на место Щита, этого достаточно.

Хранитель взял визитку, повертел в пальцах, прочитал вслух:

– «Особые полномочия». – Поднял глаза. – Здесь стоит печать ММ. Интересно, кто же нынче Мастер Мастеров?

– Он сам об этом скажет, когда настанет время. Прощай, Кифа. Остерегайся Рыкова, спрятавшегося под личиной другого человека. Он никого не пощадит в погоне за Великими Вещами.

– Зачем это ему?

– Не догадываешься? Всё предельно просто. Каждая Великая Вещь является символической «буквой» имени Изначально Первого, реализованной материально – как синкэн-гата, или энергоинформационно – как тхабс. Вместе они – великая сила! Рыков хочет вызвать Творца, чтобы управлять Вселенной. И ему это удастся, если мы позволим.

– Собрать все Вещи невозможно!

– Кто знает? Ты пытался? Нет? Я тоже. Поэтому лучше перестраховаться. Но о деле. Давай Щит.

Хранитель помедлил, всё ещё сомневаясь в необходимости данного шага, подозвал Артура:

– Подставь ладонь.

Артур, чувствуя душевный трепет, шагнул к нему, подставил ладонь.

Хранитель достал из-под полы халата плоский белый кружок диаметром в десять сантиметров, напоминающий картонную подставку под пивную кружку. Кружок оказался тяжёлым, словно сделан был из свинца, но мягким и шелковистым на ощупь. На нём засветились золотом тонкие линии, складываясь в геометрические фигуры, пересекающиеся друг с другом: три треугольника и три окружности.

– Что ты видишь? – осведомился Иакинф.

– Треугольники… круги… – неуверенно проговорил Артур.

– Попробуй поймать фокус трёхмерного восприятия.

– Как?

– Да, в школе этому не учат, – усмехнулся Тарас. – Смотри на Щит в глубь него, ближе – дальше, пока не поймаешь фокус.

Артур напряг зрение, вглядываясь в рисунок, и в какой-то миг плоские фигуры на белом круге вдруг сложились в объёмную конфигурацию, вставшую над плоскостью наподобие антенны.

– Я же говорил, он справится, – хмыкнул Тарас.

– Удивительно! – покачал головой Хранитель. – Честно говоря, я не верил, что у него получится. На моей памяти это первый такой случай.

– Что дальше? – прикусил губу Артур, удерживая переливающуюся золотистым призрачным светом «антенну» как объёмную фигуру.

– Я тебя ударю, а ты защитись, – предложил Тарас.

– Подставить Щит?

– Представь, что мой удар натыкается на препятствие.

Тарас шагнул к Суворову и ударил его в грудь кулаком.

Что произошло дальше, Артур не понял сам.