Смерш-2 (1995)
Шрифт:
Он привел девушку в кабинет, усадил слева от окна, за гардиной, так, чтобы ее не было видно из двери, посоветовал сидеть тихо и не реагировать, что бы ни происходило в соседней комнате.
– Сегодня же уезжай домой, поняла? Я тебя найду. И ничего не бойся.
Кристина молча поцеловала Матвея, сомнение в ее глазах не исчезло, но касалось оно ситуации, а не самого Матвея. Она полностью ему доверяла и потому не стала спрашивать, законна ли его деятельность, работает он на мафию или на иностранную разведку.
«Господи, убереги ее от злого взгляда!» – подумал Матвей, открывая входную дверь.
В
И все-таки Матвей мог бы отбиться и уйти, несмотря на численный перевес противника и его вооружение, но тогда пришлось бы работать на поражение, то есть выводить противника из строя наверняка, беспощадно, а этого Матвей как раз и не хотел. Ведь ребята ни в чем не виноваты.
Его поставили к стене, заставали сцепить руки на затылке и повернули лицом к двери.
Раздвинув подчиненных, в гостиную вошел командир подразделения с тремя звездочками старшего лейтенанта на рукавах и на берете, среднего роста, подтянутый и энергичный, с гладким загорелым лицом, на котором выделялся крупный нос: на эту деталь природа не поскупилась.
– Проходите, будьте как дома, – радушно махнул рукой Матвей, наблюдая за реакцией омоновцев; но они не обратили на его жест никакого внимания: уверены в своем превосходстве. Что ж, это хорошо. Только бы не нашли вход в кабинет. И не вздумала бы помогать Кристина.
Старший лейтенант улыбнулся, привычным движением потрогал нос.
– Соболев Матвей Фомич, вы обвиняетесь в нарушении закона о поселении и прописке в этой квартире и незаконном владении оружием. Вот постановление на ваш арест, подписанное прокурором Шеховым, ознакомьтесь.
Матвей прочел постановление, пожал плечами.
– Тут какое-то недоразумение. Это квартира моего друга, отбывающего сейчас наказание в колонии, он дал мне ключи. А оружие я сроду не носил, боюсь: оно ведь стреляет.
– Разберемся. Обыщите здесь все, орлы. Идемте, Соболев.
– Если разрешите, после обыска. Очень, знаете ли, не хочется отвечать перед другом за пропажу вещей.
– Вот козел! – яростно сверкнул глазами один из омоновцев. – Серж, дай я ему двину по морде. Скажем, сопротивлялся. Блатняк, только что вышел, а строит интеллигента.
– Ты что же оскорбляешь ребят? – нахмурился командир. – Мы при исполнении.
– Так ведь не первый раз замужем, – хмыкнул Матвей. – Не люблю оставаться в долгу не по своей вине.
– Вот козел! – снова взорвался омоновец.
– Ты что, специально нарываешься? – удивился старлей. – Нам ведь приказано доставить, а ты и в самом деле сопротивлялся. Я правильно изъясняюсь?
– Только не делай умное лицо, – простодушно сказал Матвей, краешком глаза наблюдая за «орлами», обратившими внимание на книжный шкаф, – ты же офицер.
Старший лейтенант дураком не был и отреагировал как надо: его удар – локоть вверх, с разворотом корпуса, классический хирамэки, что в переводе означает «искра, вспышка», – едва не застал Матвея врасплох. Но он вовремя отскочил назад, словно отброшенный ударом, и грохнулся головой в шкаф. Посыпались стекла, и это отвлекло тех, кто разглядывал книжные полки, маскирующие вход в кабинет.
– Я предупреждал, – равнодушно глянул на лежащего Матвея командир отделения. – Не провоцируй. Берите его, орлы, и пошли. Что-нибудь нашли?
– Ничего, – последовал ответ. – Оружия тоже нет.
– Значит, успел перепрятать. У него тут прямо рай, надо же.
Пока выводили Матвея во двор, он напряженно прислушивался. Если бы омоновцы нашли кабинет, поднялся бы шум. Но все было тихо. И когда вниз спустились последние бойцы отряда, Матвей начал схватку, отлично понимая, что в СИЗО у него вряд ли появится шанс выйти на свободу и доделать начатое.
ОМОН прикатил на двух машинах: двадцатиместном микроавтобусе «Тойота» и в джипе «Чероки». Считая операцию законченной, бойцы стягивались к микроавтобусу, похожему на зализанный «уазик», а двое «беретов» подтолкнули Соболева к джипу, где в кабине умещалось пять человек. В нем ехал командир подразделения.
Освободился Матвей от захвата легко: никто не ожидал сопротивления в столь безнадежной ситуации, да и приему сихо-нагэ [40] , который с самого начала применил Матвей, невозможно было противостоять. Пока омоновцы, оторопев, летели в разные стороны, Матвей достал шедшего впереди бойца левым ёко-гэри [41] и прыгнул к джипу.
40
Сихо-нагэ – бросок в четыре стороны (яп.).
41
Ёко-гэри – удар ногой (яп.).
Старший лейтенант не зря носил командирские знаки отличия: он явно имел навыки русбоя, но ему не хватало скорости и опыта Матвея. Он уложил командира омоновцев ударом, который в кэмпо называют хиути [42] , а в русбое «колун снизу», старший лейтенант перекатился через капот джипа и очнулся лишь через две минуты.
– Что?.. Куда?.. Где он?!
– Ушел. Выбросил водителя и ушел, – ответил старшина, поддерживая командира под голову. – Ребята догонят, не волнуйся.
42
Хиути – высекание огня (яп.).
– Вряд ли. – Морщась от боли, старший лейтенант потрогал распухшую челюсть. – Это профессионал, Саша, я таких еще не встречал. Он же нас сделал, как пацанов! Рацию по команде, вызови полковника, пусть объявляет розыск.
– А сам-то что ж?
– Челюсть болит, говорить не могу. Этот сукин сын бьет как кувалдой.
Поддерживая друг друга, они пошли со двора, не зная, что из окна, сквозь щель в занавеске, на них смотрит пораженная случившимся Кристина.