Смерть айдола
Шрифт:
– Зачем «смотреть копии»? Ты хочешь оплатить дядин долг?
– Я что, - идиотка?! Где я денег столько возьму?!
– Зачем тогда ехать?
– Поговорить, узнать подробности. Может, сможем чем-нибудь помочь. Раз встаёт вопрос с жильём, - нужно узнать, сколько времени мы ещё можем занимать их дом. Вдруг есть приемлемый вариант, который позволит жить в нём и далее. Необходима информация.
– Понятно. – коротко отвечает онни.
– Как у мамы дела? – спрашиваю я.
Мама уже который день чувствует себя плохо. Понятно, с подобными эмоциональными перегрузками сдохнуть можно, а не только плохо себя чувствовать.
– Говорит, что нормально. – отвечает
– Хорошо. – резюмирую я и уточняю. – Ты ей ничего не сказала про долги самчона?
– Ничего. Мама спит, телефон её у меня.
– Отлично. Всё, я еду. Давай!
– Жду.
(позже. Тот же день. Юридическая контора)
– Документы выглядят настоящими. – резюмирует юрист, закончив разглядывать копии. – Форма бланка, подписи и печати соответствуют стандарту. Мы можем проверить подлинность отпечатка пальца вашего родственника и действительность нотариально заверенных договоров…
– Хорошо. Сделайте это, пожалуйста. – киваю я и прошу ещё об одной услуге. – И мне нужно оценить стоимость двух объектов недвижимости. Подскажите, как это сделать наилучшим образом?
Нахожусь в юридической конторе, которую «подогнал» мне ЧжуВон и через которую сужусь со своим агентством. Приехав вместе с хмуро молчащей СунОк в дом к дяде, обнаружили в нём «лазарет», подобный нашему. Бабушка «плохо себя чувствует» и к нам вообще не вышла. Жена самчона тоже выглядит изнурённо. Короче, - самое время заниматься тёрками по долгам. Взял у ЧинЧжу оставленные кредиторами документы, посмотрел, покрутил в руках. Понял, что ничего умного сказать не могу, нужно везти их показывать специалистам.
– Зачем тебе? – удивлённо спросила вдова дяди, когда я сообщил ей о своём намерении.
– Вы помогали нам. – объяснил я.
– Теперь помогаем мы, - оплатим юридические услуги. А вообще, скажите, уважаемая ЧинЧжу, как вы оцениваете свои перспективы рассчитаться с кредиторами?
Женщина в ответ медленно покачала головой.
– ЮнСок не собирался умирать. – ответила она. – Поэтому не сказал, где у него деньги. С тем, что у меня есть, я не смогу выплатить долг мужа. Не знаю, как дальше будут жить мои дети.
– Вы рассматривали перспективу объявить себя банкротом? – поинтересовался я.
– Вы знаете людей, приходивших за долгами?
ЧинЧжу отрицательно покачала головой.
– Это были плохие люди. – коротко ответила она.
Ну надо думать, не из балетной школы ученики приходили! Контрабанда, это читай, пиратство. Наверняка я не прав, но у меня именно такие ассоциации возникают, когда слышу это слово. Хотя вполне возможно, что приходили финансисты, ссудившие денег и хлопочущие за своё имущество. Но они ничем не лучше перечисленных авантюристов, а может даже хуже. Нет от них нигде спасения. И главное - сумма уж больно большая. Ну двести-триста тысяч, - ещё туда-сюда. Но лям с хвостиком, - слишком много. Да, в Корее низкая преступность, однако это не означает, что её нет вообще. И кто его знает, какие идеи могут прийти в голову людям, потерявшим лично нажитое? Может, оно у них и не последнее, только кроме финансовых здесь возникают ещё репутационные потери. «Лицо» вниз съезжает. Другие должники ведь могут подумать, что им тоже не обязательно возвращать взятое взаймы. Не знаю с кем договаривался самчон, но раз его контрабандный бизнес профинансировали, то с высокой долей вероятности можно ожидать, что сделали это криминальные или полукриминальные структуры.
– Вы что-нибудь ещё хотели? – спрашивает юрист, выводя меня из состояния задумчивости.
– Нет, спасибо. Больше ничего. – отвечаю я.
Кажется, есть способ решить проблему с защитой дядиной семьи… Пока вспоминал произошедшие события, - подсознание подкинуло вариант. Так себе, конечно, вариант, но бесплатный…
(позже. Продолжение начатого минуту назад телефонного разговора)
….
– Госпожа МуРан, вы как-то сказали, - если у меня будут проблемы, то я могу обратиться к вам за помощью.
– Да, ЮнМи, я говорила такое.
– Понимаете, мой умерший самчон оставил после себя много долгов. Для решения проблемы необходимо разговаривать с кредиторами. Получилось так, что бизнес моего родственника не был законным. Если вы вдруг забыли, - он занимался контрабандой. Поэтому, люди, кредитовавшие моего самчона, - являются представителями соответствующих слоёв общества. Жена дяди сказала о них, - «опасные люди». Конечно же, я буду выглядеть в глазах этих людей недостаточно серьёзным участником переговоров. Чтобы подобного не произошло, хочу попросить вас выделить мне в сопровождение несколько охранников и какого-нибудь представителя, который бы дал понять о моих связях с уважаемыми людьми.
– Хм… Ты хочешь самостоятельно вести переговоры с бандитами?
– Я не могу однозначно утверждать, что они бандиты. Лучше назвать их, - коммерческими партнёрами моего дяди.
– «Коммерческими партнёрами»? Хм-хм… Но всё-таки, почему – ты?
– В обеих семьях из старших остались только женщины со слабым здоровьем. Они не справятся, хотя бы потому, что никогда не сталкивались с подобными проблемами. А ещё, нормальные деньги зарабатываю только я. Поэтому, - никто, кроме меня.
– Теперь стало понятно. Однако, - неожиданная просьба.
– Я не прошу у вас денег для решения личной проблемы. Её я решу сама. Мне нужна силовая поддержка. Точнее, - её видимость.
– Скажи мне, где ты всему этому научилась?
– Хальмони, я действую по ситуации. Никто меня не учил.
– Ты обратилась ко мне – «хальмони»?
– Когда-то вы мне разрешили.
– Я помню. И помню твой ответ. Значит, мы стали ближе?
– Думаю, - да.
– Хорошо, ЮнМи. Я переговорю с нужными людьми и сообщу, когда ты приедешь. Будь готова подробно рассказать все обстоятельства дела.
– Я понимаю, хальмони. Большое спасибо.
– Буду рада тебя снова увидеть.
– Спасибо. Я тоже, хальмони.
Конец тридцать третьей главы
Жизнь тридцать четвёртая
Время действия: седьмое декабря
Место действия: дом семьи ЧжуВона. На первом этаже дома, в холле, сталкиваются ЮнМи в сопровождении МуРан и ЮЧжин, в сопровождении ХёБин.