Смерть его игрушка + эпилог
Шрифт:
– Если хочу?
– он наклонился совсем низко.
– Я не могу дождаться субботы.
Полушёпот - немного хриплый. Прохладное дыхание овеяло моё лицо. Чуть горьковатый аромат - это какой-то одеколон? Или его собственный запах? Он всегда так пахнет. Моя подушка так пахнет, когда его рядом нет. В снах я чувствую этот запах, и наутро не остаётся воспоминаний, кроме него и смутного ощущения удовольствия.
Ещё немного, и я сама никуда не пойду.
– Ром, уйди, пожалуйста. Я уже проснулась и сейчас приду.
– Я тебе не мешаю.
В его
– Мешаешь. Я совершенно не могу себя заставить идти на работу.
Тихонько усмехнулся и встал.
– Ну хорошо, жду на кухне.
Он ушёл, но остался образ - его запах, эхо его шёпота, ощущение прохладных искр по коже. И это ощущение странным образом бодрило.
Я вылезла из постели. Теперь нахожу в себе силы.
88.
На кухонном столе высилась маленькая горка очищенных мандаринов.
Когда я вошла, из-за неё показались кофе и овсянка, но я не обратила на всё это внимания.
Так неудобно… Он ведь старался. Хотел меня порадовать. Но… Я не могу просто покивать и съесть, зажав нос. Не тот случай.
– Ро-ом… извини. Но это - не надо, - сказала печально. Очень печально, всё-таки мандаринов хотелось.
– У меня аллергия на цитрусовые.
Он стоял у разделочного стола, скрестив руки. Улыбался.
– Даша, ешь.
– Я не могу их есть. Правда. Я пробовала.
– Можешь. Просто бери и ешь.
Вот так равнодушно. С лёгкой улыбкой. Он знает, что говорит? Снова вопрос доверия?
– Мне не станет плохо?
– уточнила снова. Только не раздражайся, я просто боюсь. Всю жизнь этот фрукт был для меня запретным плодом. Всю жизнь удовольствие несло в себе большие неприятности. И сейчас я просто боялась. Роман, я тебе доверяю. Просто не могу побороть страх.
Он взял мандаринку и разломил на дольки.
– Не станет.
Провёл долькой по моим губам, и в нос ударил соблазнительный и запретный аромат. Да будь, что будет!
Я с удовольствием съела дольку. Прислушалась к ощущениям. Пока ничего.
Он дал мне ещё одну.
Первые полмандарина я ждала, что сейчас перехватит дыхание, начнётся зуд. Вторые полмандарина пошли сами.
Потом Роман придвинул ко мне овсянку.
– Давай-ка займёмся чем-нибудь более серьёзным. Тебе до обеда мандаринов одних не хватит.
Правильно, подумала я. Ещё и проверю реакцию на запретный фрукт.
Но и после овсянки и кофе всё было в порядке.
Я с удовольствием слопала оставшиеся цитрусы.
– Всё, спасибо! Я побегу одеваться, времени уже много.
– Подожди.
Он поднял меня с табурета и жадно поцеловал.
– Вот так. В такие дни, Даша, мне ещё труднее сдерживать себя. Ещё немного, и я наплюю на твою работу.
– В такие дни? А что случилось?
Он, случайно, не про опасность, которая грозит Лане?
Надеюсь, нет. Хорошо, если он поможет, но переживания непременно будут немало значить.
– Даша, - насмешливо улыбнулся он, - у тебя
– Да?
– в принципе, сегодня я их жду. Но… - откуда ты знаешь?
Ещё даже не начались.
Он усмехнулся.
– По запаху.
Что?!
Как - по запаху?
Значит, начались. Так неудобно! Я и не подозревала, что от меня как-то пахнет. А что, может быть. Запахи не сильно приятные, не факт, что окружающие их не чувствуют.
– Извини, я не знала, что пахну, - тихонько. Кажется, я покраснела. А он притянул меня к себе и уткнулся в мою макушку лицом.
– Я различаю незаметные запахи. Этот безумный коктейль из твоей крови, плоти и гормонов совершенно невозможно выносить. Или ты сейчас уйдёшь, или опоздаешь на работу.
Роман прижимал меня сильно но что-то я не почувствовала того, на что намекает. Ну да ладно, в любом случае можно бежать.
Я аккуратно высвободилась из его объятий и улыбнулась:
– Хорошо, тогда я пойду.
89.
Сегодня я решила, так сказать, проинспектировать рабочие места. Согласно плану здания и документации, у нас была современная вентиляционная система, паровое отопление во всех помещениях, кроме кладовок и серверной, и кондиционеры в особо людных кабинетах, а так же у директора и зама. Так же я решила проверить датчики пожарной сигнализации и общее состояние. А то нам в институте нарассказывали историй про вредные материалы, которые разлагаются на солнце, и про штукатурку, которая отваливается кусками на головы. Преподаватель был со специфическим чувством юмора, и обожал пугать. Мы верили всему курса, наверное, до четвёртого. Потом потихоньку стали умнеть. И если на первом курсе мы считали, что в вентиляционных шахтах могут ползать люди на четвереньках, то на последнем совершенно точно знали, как провести воздуховоды так, чтобы без кондиционера в здании летом было прохладно даже в жару.
Так как я считала себя здравомыслящим человеком, самые странные страшилки я предпочитала просматривать на рабочих местах так, чтобы никто не узнал.
Но и так на меня смотрели со снисходительной улыбкой, посмеивались за спиной. Да, они думают, что у меня столько рвения из-за возраста. Может, и так. Всё равно, это мои обязанности, и я их выполняю.
Паровое отопление уже отключили, но остальное я проверила. Специально одела брюки, чтобы нормально можно было заглянуть в самые сокровенные места нашего предприятия.
В результате я исписала полблокнота замечаниями. В бухгалтерии шкафы перекрывали выходы вентиляции, а в отделе кадров - датчики дыма. На производстве половина техники давала повышенные уровни шума и вибрации, то есть, проще говоря, дребезжали так, что голова начинала трещать через полчаса.
Напоследок я оставила два кабинета. Романа Петровича, потому что не горела желанием его проверять, и директора - потому что стеснялась, честно говоря. Человек работает, а я тут вломлюсь со своей бестолковой проверкой.