Смерть и золото
Шрифт:
Первый снаряд упал совсем рядом с корпусом «Горбатой», как раз когда Гарет нагнал раса. Гарет остановился и поднял с земли округлый булыжник размером с теннисный мяч.
– Ужасно виноват, старина, – задыхаясь от спешки, произнес он, зажав булыжник в правой руке. – Но нам и взаправду не следует туда тащиться.
Он сделал поправку на хрупкость старых костей и черепа раса и стукнул его камнем аккуратно и осторожно, почти нежно, целясь в сверкающее на солнце лысое и темное темечко повыше уха.
Рас рухнул, и Гарет подхватил его одной рукой под колени, другой –
Джейк Бартон услышал грохот разорвавшегося позади снаряда и закричал наверх Грегориусу:
– По кому они теперь стреляют?
Грегориус взобрался повыше, высунулся из башни и поглядел назад. Развороченный кузов «Горбатой» был совершенно незаметен на таком расстоянии, казался просто еще одной кучей верблюжьей колючки или бесформенной грудой черных камней. Да он попадал в поле зрения обоих не менее пятидесяти раз за последние несколько минут, и ни один из них не понял, что это, но взрывы снарядов, ложившихся рядом с ним, поднимая вверх похожие на перья страуса фонтаны пыли и дыма, тут же привлекли внимание Грегориуса.
– Там мой дедушка! – озабоченно закричал он. – Их подбили, Джейк!
Джейк остановил машину, выбрался из водительского люка, сдул пыль с линз бинокля и навел их на фокус. В них тотчас крупным планом возник развороченный броневик, и он разглядел две фигуры: одну в шитом на заказ твидовом костюме и вторую в развевающейся шамма; они стояли, прижавшись грудью друг к другу, и на какой-то момент Джейку даже показалось совершенно невероятное: что они танцуют вальс посреди взрывающихся артиллерийских снарядов. Потом он увидел, как Гарет поднял тело раса с земли и, пошатываясь, потащил под прикрытие перевернутой машины.
– Надо их выручать, Джейк, – настойчиво твердил Грегориус. – Если мы их оттуда не вытащим, их убьют.
Вполне возможно, Джейк телепатическим образом уловил мысли Гарета, потому что на мгновение испытал сильное искушение, тут же сменившееся чувством вины. Он отчетливо понял вдруг, что любит Вики Камберуэлл, и сейчас у него появился легкий способ расчистить себе поле действий.
– Джейк! – продолжал взывать Грегориус, и Джейк внезапно так устыдился своих предательских мыслишек, что даже почувствовал приступ тошноты и пустоты в желудке, а рот наполнился густой слюной.
– Поехали! – сказал он и запрыгнул через люк на водительское сиденье. Он развернул «Свинью Присциллу», вывернув руль до отказа вправо, и помчался прямо на взметывающие землю разрывы снарядов.
По ним никто не стрелял; итальянцы сосредоточили все внимание на неподвижной цели, и теперь показывали гораздо более удовлетворительные результаты стрельбы, поскольку точно определили дистанцию. Через несколько секунд «Горбатую» может ожидать прямое попадание, так что Джейк утопил педаль газа в пол. Но именно этот момент «Свинья Присцилла» избрала, чтобы продемонстрировать свой норов. Джейк почувствовал, как она вдруг вся содрогнулась, мотор взвыл, потом затроил и завибрировал, резко упала
– Отлично, моя милая! – Джейк уставился вперед, в смотровую щель, принял чуть влево, чтобы укрыться от итальянцев за фонтанами земли, поднимаемыми взрывами их собственных снарядов, и за перевернутым корпусом «Горбатой».
Очередной снаряд взорвался прямо перед ними, и Джейк опытной рукой свернул в сторону, объезжая разверзшуюся дымящуюся воронку, резко бросил машину вперед и остановил, развернув с заносом, так чтобы передок смотрел туда, откуда они приехали, а машина была готова немедленно рвануть обратно. Они были отлично прикрыты разбитым корпусом и почти невидимы для итальянцев, стоя в десяти шагах от того места, где сидел Гарет Суэйлс с хрупким телом раса на коленях.
– Гарет! – закричал Джейк, высовываясь из люка. Гарет поднял взгляд и уставился на него недоверчивым взглядом. Он был настолько оглушен разрывами снарядов, что не услышал, как подъехал Джейк. И Джейку пришлось заорать еще раз.
– Давай сюда, черт бы тебя побрал!
На этот раз Гарет поднялся и задвигался. Поднял раса как связку белья и бегом бросился к машине. Следующий снаряд разорвался так близко, что почти сбил его с ног, и камешки и комья земли застучали по стальному кузову броневика.
Но Гарет не упал, добежал до машины, поднял тело раса и переложил его в ожидающие руки его внука, отдав старого воина на его попечение.
– Он не ранен? – озабоченно спросил Грег.
– Я его камушком стукнул. Скоро придет в себя, – буркнул Гарет и на секунду прислонился к борту машины, короткими болезненными вдохами хватая воздух. В горле болью и хрипом отдавался каждый вздох, волосы и усы покрывал толстый слой белесой пыли, а струйки пота проделали глубокие канавки в запекшейся на щеках грязи.
Он поднял глаза на Джейка.
– Я уж думал, ты не приедешь, – прохрипел он.
– У меня была такая мыслишка. – Джейк протянул руку вниз и взял его ладонь в свою. Помог ему подтянуться наверх, и Гарет на секунду задержал свою ладонь в его руке, чуть пожав ее.
– За мной должок, старина.
– Я не забуду его с тебя спросить, – улыбнулся в ответ Джейк.
– В любое время. Когда захочешь.
В этот момент «Свинья Присцилла» героически взревела, потом вдруг стрельнула глушителем, словно отвечая на взрывы итальянских снарядов. Двигатель начал захлебываться, дергаться и отчаянно стрелять, а потом вовсе заглох.
– Ну ты, сукина дочь! – с чувством выразился Джейк. – Нашла время!
– Напоминает мне одну девицу, с которой я общался в Австралии…
– Потом! – перебил его Джейк. – Хватай заводную ручку!
– С удовольствием, старичок. – Тут совсем уж близкий разрыв смахнул его с крыла машины, где он и так едва держался. Гарет поднялся на ноги, аккуратно и тщательно стряхнул пыль с лацканов пиджака и, хромая, пошел к передку.
Через минуту непрерывного кручения заводной ручки, которую он вертел как обезумевший шарманщик и без какого-либо результата, Гарет упал на спину, тяжело дыша.