Смерть любопытной
Шрифт:
Ее карие глаза, не отрываясь, глядели на него.
— Чарлз беспокоился, — сказала она, — без всякой причины, но беспокоился. Он сказал, что вы не дурак, лейтенант, и что, кажется, вы думаете, будто у кого-то была причина ее убивать, несмотря на все обстоятельства. Он сказал, что вы… вторгаетесь в личную жизнь.
— Как и Маргарет, — ответил Мендоса. Он предложил ей сигарету, она взяла, прикурила от его зажигалки.
— Да, это так. Бедная девочка. Я встречала ее только однажды, но мне ее немного жаль.— Хелен Росс задумчиво курила.— Такой ужасный конец… Но вы уверены, лейтенант? Правда? Что это не какой-нибудь грабитель, напавший на нее ради кошелька?
— Простите, я не могу обсуждать с вами улики.
— Нет-нет, —
— Люди есть люди, миссис Росс. Одна из самых хладнокровных убийц, которых я когда-либо видел, была дама из высшего света. Ей не хватало денег, и среди прочего она пыталась свалить вину за убийство на свою дочь.
— Ну…— сказала она.— Конечно, Чарлз не… близок к обеим дочерям. Хотя это не его вина. Он сказал, что посвятил вас в свои семейные отношения. Между прочим, я не сообщила ему о вашем звонке. Думаю, он немного боится вас, лейтенант Мендоса.
— У него есть причина бояться, миссис Росс?
Она встрепенулась.
— Нет, конечно, нет. Абсурд полнейший. Как я понимаю, в данных обстоятельствах мы должны быть откровенны. Я… мне трудно, я не привыкла… выставлять напоказ свои чувства. Он рассказал мне, что сорвался и исповедался вам, когда рассердился. Но вы сказали — насчет несущественных подробностей, что вы не… — Она погасила сигарету. В комнате были пепельницы. Вероятно, они-то, в основном, и внушили Мендосе ощущение комфорта и удобства.— Лейтенант,— сказала она отрывисто,— я читаю газеты. Я знаю, что у нас очень хорошая полиция, честная и эффективная. Что вы редко совершаете грубые ошибки. Я несколько раз встречала ваше имя и догадываюсь, что у вас есть кое-какая репутация на работе. Я сказала Чарлзу: мы должны быть откровенны и рассказать все, что вы хотите узнать, чтобы вы не сделали ложных выводов. Я имею в виду, кажется невероятным, что вы могли подумать… Но мы нервничаем из-за возможной огласки. Он так боится скандала вокруг моего имени. Мужчины часто не догадываются, как сильны женщины.
Впервые Мендоса улыбнулся ей своей неожиданной обаятельной улыбкой.
— Как правило, гораздо сильнее нас.
Хелен Росс задумчиво на него посмотрела.
— Да, действительно. Полагаю, вы способны правильно судить о людях. Наверняка вы уже многое знаете о Маргарет, бедняжке. Какой она была. Как я говорила, мы встречались лишь однажды, но я поняла, что она собой представляет. Это очень хорошо видно. И ответом на то, о чем вы думаете, будет «да». Вы же понимаете, любой, столь… сладострастно подозрительный, как Маргарет, начал бы шевелить мозгами, когда Чарлз сказал, что должен работать в офисе четыре вечера в неделю.
Мендосе понравилось это «сладострастно». Самое подходящее слово.
— Догадываюсь, что начал бы, — сказал он. — Как я и предполагал.
— Не надо предположений. Если хотите знать, по-моему, Майра Чедвик об этом не задумывалась, потому что Чарлз ее не интересует, она целиком занята собой, клубными собраниями и так далее. Но Маргарет не поленилась проверить. На самом деле это не составило ей труда. Однажды вечером она за ним проследила. Он приехал прямо сюда, а мое имя есть на почтовом ящике.
— Ну и что она сделала потом? — спросил Мендоса.
— Именно то, что можно было ожидать. Она ведь должна вмешиваться, командовать. Как-то раз в субботу она приехала ко мне после обеда. Сказала, что «не одобряет» наши «нечистоплотные отношения» и что, на ее взгляд, она должна сообщить матери. Я пыталась себя сдержать, я видела, что она за человек, и Чарлз мне немного рассказывал. Я сказала, что едва ли это ее дело, у нее нет права вмешиваться ни в личную жизнь своего отца, ни в мою. Ну и разговор у нас был! Можете себе представить. Такая утомительная девица, точь-в-точь старая дева. Боюсь, под конец я наговорила ей грубостей, а она нисколько не утратила выдержки, только продолжала изображать праведницу и повторять всякие банальности. Как будто,— Хелен с отвращением чуть скривила губы, — она обнаружила, что отец содержит какую-нибудь певичку. Вроде этого.
— Да. И конечно, вы все рассказали мистеру Чедвику.
— Нет, — спокойно ответила Хелен Росс. — Потому что я знала, как он поступит. Он знал, что его жена не будет лично, простите, бить мне морду, а устроит вокруг меня скандал. Возможно, я потеряю работу. Да, вы думаете, Маргарет вся в мать. Так оно и было. Я не сказала ему, так как молила Бога, чтобы она это сделала.
— Ах, вот как, — сказал Мендоса. — В самом деле? Понимаю.
— Понимаете? Итак, все оставалось в подвешенном состоянии. Это не его вина, — почти с отчаянием проговорила Хелен. — Нет. Но он чертовски благородный. — Она нервно рассмеялась. — Он не стал бы мной рисковать, он не хотел скандала, в результате которого, вполне вероятно, нам пришлось бы жить на очень небольшие деньги. Я хотела, чтобы он попробовал. Я ему доказывала… Вы меня понимаете? Можете понять? Я хотела, чтобы она рассказала! Мне плевать на скандал. Если б только вы могли… Если бы все открылось, не надо было бы таиться. На работу Чарлза скандал не повлиял бы. Сенсации не случилось бы. И сейчас люди не… Его жена сама с ним никогда не разойдется, а его раскачать на развод можно было бы, наверное, только одним способом — если бы все, чего он так боялся, уже произошло. Не знаю, понимаете ли вы, о чем я говорю?
— Да, я понимаю.
Она успокоилась.
— Я действительно не очень-то встревожилась.
— Когда это было, миссис Росс? В какую субботу она приезжала?
Хелен Росс снова закурила.
— На прошлой неделе. В субботу накануне… когда ее…
— Понятно, — ровно сказал Мендоса. — Она предъявила вам ультиматум?
— Я… не понимаю, что вы…
— Говорила ли она: «Вы порываете с папой в течение недели, иначе все будет сказано»? Или в течение месяца? Или завтра?
— Я… нет, конечно, нет. Нет. Вы что думаете? Будто я… будто мы… Это нелепо,— произнесла она с насмешкой.— Даже не… просто несерьезно. Никто бы из нас не… И потом, я ведь ему не сказала, надеясь, что Маргарет расскажет. И это подтолкнет его к разводу… Он должен был бросить Майру, разойтись много лет назад.
— Пожалуй, я с вами согласен,— сказал Мендоса.— Тем не менее, миссис Росс, я спрошу, где вы были ночью в прошлую субботу?
Она недоверчиво взглянула на него.
— Я?… Как вы можете так думать! Ладно, я знаю, вы обязаны спросить. Простите. Чарлз должен был ехать с женой на ужин — в глазах общества они должны выглядеть прилично. Я была дома. Пришла около половины седьмого, поужинала и весь вечер читала. Новый детективный роман Локриджа, впрочем, это неважно. Легла спать где-то в половине двенадцатого. Но свидетелей нет, не так ли? Не думаете же вы… Лейтенант, а как бы я узнала, где она находится?
Тут Мендоса вспомнил, что у Чедвика есть алиби. Разве нет? По его словам, они вернулись домой примерно в двенадцать тридцать. Да, но доктор может ошибаться. По времени небольшая нестыковка, совсем небольшая. И потом, Хелен Росс, как и Роберта Силверман, — сильная, энергичная женщина. Вполне возможно, что…
Черт, еще слишком много неясного. По всем направлениям.
Он поблагодарил миссис Росс, сдержанно попрощался и вышел. У него было чувство, что она испугалась, когда он неожиданно перестал задавать вопросы, но он пока потерял к ней интерес. Кое-что новое пришло ему в голову. Совершенно неожиданно, прямо сейчас, он взглянул на дело с другой стороны и совершенно ясно представил себе, как Чедвик мог принять участие в убийстве.