Смерть на двоих
Шрифт:
Как правило, берберы не покушались на сами корабли. После короткой, но кровопролитной схватки, если Аллах был к ним милостив и даровал победу, они опустошали трюмы от груза: сколько могли принять, сгоняли оставшихся в живых матросов и, учинив им беглый осмотр, самых сильных тотчас забивали в колодки. Им предстояло до самой смерти гнуть спины либо на веслах, либо где-нибудь в поле. Оставшихся предоставляли их судьбе, и, пробив днище захваченного корабля для верности в нескольких местах, удирали так стремительно, как это и подобает шакалам.
Подобное положение
«Синий цветок» принадлежал к могущественной торговой компании и, конечно, имел на борту «фирман» с печатью – так, на всякий случай. А еще он имел двадцать пушек и достаточно полновесных ядер к ним и команду, прошедшую огонь, воду, медные трубы и чертовы зубы: команду, прекрасно знающую, сколько весит весло на галере, как «ласково» гладит спину кнут надсмотрщика и готовую драться до победы или до смерти.
– Море у вас в крови, – улыбнулся Дик Вольнер, стоявший рядом с Ирис, – я был уверен, что оно вас не отпустит. Рано или поздно это должно было случиться. Жаль только, что при таких обстоятельствах.
– При мысли, что может случиться с Кэти, я схожу с ума, – призналась Ирис, стискивая перила. – Она… совсем не готова к такому повороту. Дочка судьи, тихая жизнь в деревне… Она ничего не знает ни о море, ни о… людях, которых здесь можно встретить. Понятия не имеет, как с ними нужно держаться.
Дик пожал плечами.
– Судя по тому, что вы рассказывали о своей подруге, все не так безнадежно. Я представил себе женщину разумную и достаточно гибкую. А то, что хорошо гнется, как правило, редко ломается.
– Ваши бы слова да Богу в уши, – покачала головой Ирис, – говорят, мужчина лучше всего дерется шпагой, а женщина – половником. Но я не могу себе представить бой с пиратами, выигранный при помощи кухонной поварешки.
– Ну… я бы мог себе представить даже несколько вариантов, – задумчиво протянул Дик, – поварешка – штука сильная.
Сообразив, что маленький штурман просто пытается ее отвлечь и успокоить, Ирис постаралась переменить тему.
– Вы ведь не в первый раз идете этим курсом?
– О нет! Бискайский залив скоро будет мне сниться в самых любимых кошмарах, а Средиземное море – являться наяву. Погода там, правда, что надо. Шторма – бури в стакане, выдержит даже лохань, в которой миссис Вольнер стирает мои рубашки. Но вот обстановка… Даже не знаю, чего стоит опасаться больше – зеленого знамени или ключей святого Петра. Ревностные католики как оголодавшие волки рыщут в поисках заблудших душ, которые можно вернуть на путь истины с помощью колодок, дыбы и огня. Хуже всего то, что они не собирают сокровищ на земле, а собирают их на небе. Купить солдат ордена невозможно.
– А убедить?
– Шутите? Кто может переспорить фанатика?
– Вы говорите так, словно уже сталкивались с ними? – догадалась Ирис.
– Да. «Синий цветок» пару раз заходил на Сицилию и Корсику. Сейчас придется сделать то же самое.
– Пряности?
– Нет, не покупать. Продавать.
– Что можно купить в Англии и продать на Сицилии? – по-настоящему удивилась Ирис. – Ведь там любой товар стоит в три раза меньше, чем у нас.
– Не любой, – возразил Дик. И замолчал. По выражению его лица хозяйка поняла, что ей предложен экзамен.
– Оружие, – тихо выдохнула она после минутного раздумья, – ножи, пистолеты…
– Причем, с любым клеймом, – кивнул маленький штурман, подтверждая ее невероятную догадку, – после того как товар исчезнет среди цветущих оливковых рощ, никто уже не отследит пути прославленного толедского или дамасского кинжала. Мирные земледельцы, повязанные жесткой круговой порукой, умеют не оставлять следов.
– Капитан торгует ворованным оружием с итальянскими разбойниками? – переспросила Ирис, думая, что ослышалась.
– Именно так. Только не капитан.
– А кто?.. Подожди, ничего не говори. Сама скажу. Это Рик?! Мой муж…
– Это очень доходное дело, – снова пожал плечами Дик, – и оно не более безнравственно, чем торговля людьми. Иногда мне даже кажется, что есть что-то справедливое в том, чтобы дать крестьянам в руки оружие, которым они могут защитить себя, свои дома и семьи. Если уж этого не в состоянии сделать закон.
– Забавно, – проговорила Ирис, вглядываясь в сине-зеленые волны, – почему-то я совсем не удивлена.
– Чему тут удивляться? – хмыкнул Дик. – Мы живем в мире, где человек человеку – волк.
– Не оскорбляйте животных, – бросила Ирис. От ее радужного настроения не осталось и следа.
Лицо обдувал приятный легкий ветер. Кэти догадывалась, что к полудню тут начнется настоящее пекло, но сейчас, в тени оливковой рощи, было довольно приятно. Особенно приятно было растянуться на твердой земле, после того, как ненадежные воды носили их шлюпку несколько дней и берег то появлялся, то исчезал, а у них с Лайлой никак не получалось выгрести против волны. Господин Мехраб как получил обрывком цепи по голове, так и не приходил в себя. Правда, больным он был тихим и воду пил исправно, а с утра даже проглотил несколько раздавленных оливок, и это внушило Лайле надежду. На взгляд Кэти – совершенно необоснованную. Турок больше напоминал покойника, чем живого человека. Впрочем, цвет его лица как будто и вправду улучшился. Если перемена синеватого на зеленоватый могла быть хорошим признаком.