Смерть на рыболовном крючке
Шрифт:
— Послушать вас, все так просто покажется…
— Что ж, будем считать, что так оно и есть.
— Я вернусь через несколько минут, — сказал Уиллоус, — позовите меня, если понадобится помощь.
И он пошел обратно мимо вертолета, подошел к палатке, свернул ее, поискал и нашел измазанный соевым маслом кофейный котелок. Собрав все вещи, отнес их в вертолет. Пилот сидел в тени машины, прислонившись спиной к стойке. Между его вытянутыми ногами лежали две пустые банки кока-колы, третья стояла у него на коленях. Когда на край банки, из которой
Уиллоус расшнуровал ботинки, надел сапоги, вернулся к реке и нашел Росситера. Он сидел на корточках у края воды в жокейских шортах.
Дики ухитрился занять место на дальней стороне заводи неподалеку от водопада. Уиллоус видел, как он опустил пилу на землю, наклонился над ней и тут же резко выпрямился. В небо поднялось облачко густого синего дыма. Секундой позже Уиллоус услышал неприятный скрежет мотора…
Уиллоус вошел в реку. Росситер, следовавший за ним, выругался, почувствовав первое прикосновение ледяной воды.
Дики в это время опустил конец пилы в воду. Пенящийся белый столб воды накрыл его, залив грудь и лицо. Он отпрянул, а затем снова наклонился вперед. Мимо Уиллоуса поплыли опилки и небольшие кусочки желтого, свежесрезанного дерева. Дики еще сильнее надавил на пилу. Уиллоус видел, как он опрокинулся, а затем исчез под кипящей водой.
— Боже мой! — воскликнул Росситер.
Белая голова Дики то появлялась на поверхности воды, то погружалась в нее снова. Прошла целая минута, прежде чем он вынырнул снова, только на двадцать футов ниже по течению. Его рот был широко открыт, глаза вытаращены. Лицо в багровых пятнах. Он плыл кашляя и отплевываясь.
Когда Дики подплыл ближе, Уиллоус увидел, что труп девушки он тянет за собой.
Дики барахтался, пытаясь держать голову на поверхности. Он побледнел и покрылся гусиной кожей. Взгляд его выражал отчаяние. Уиллоус, стоявший по пояс в воде, схватил его за грудь и очень удивился, увидев, что Дики так и не выпустил из руки пилы. Он начал медленно вытаскивать товарища из воды. Стальное лезвие пилы громко стучало по камням. Зубы Дики стучали не менее громко, он дрожал.
— Вы в порядке? — спросил наконец Уиллоус, наклоняясь к нему.
Дики, казалось, не слышал вопроса. Он смотрел в сторону Росситера.
Уиллоус, выйдя из воды, развернул складные носилки. Росситер в это время занялся телом девушки. Оно было закоченевшим, неуклюжим и холодным, как кусок льда. Наконец он схватил ее под мышки, пытаясь оттащить подальше от воды. Ее пятки оставляли параллельные бороздки на песке.
— Помогите положить ее на носилки, — обратился Росситер к Уиллоусу, понимая, что на Дики рассчитывать нечего.
Уиллоус схватил девушку за лодыжки. Ее тело оказалось тяжелее, чем он ожидал. Вместе с Росситером они опустили его на носилки. Высоко, на уровне предплечья у девушки была татуировка: грязновато-голубое пятно.
— Что за черт! — сказал Росситер.
Уиллоус встал на колени, чтобы закрыть глаза утопленнице и разглядеть
— Смурф, — сказал он.
— Что?
— Смурф. Такое маленькое существо, герой мультиков. Вы что же, не смотрите телевизор по утрам в воскресенье?
— Нет, предпочитаю поспать.
Уиллоус разглядывал девушку. Она была очень хорошенькой. Смутившись, он отвернулся.
Коротко остриженные волосы Дики словно прилипли к голове. Он поигрывал усами. Вода капала с его рубашки и голубых джинсов. Он наклонился и ударил ребром руки по пиле.
— Надо разобрать это отъявленное дерьмо до каркаса, — сказал он, — вымыть все детали в бензине, протереть промасленной тряпкой, заменить прокладку и обмотку.
— Жизнь чертовски трудна, — философски заметил Росситер, надевая брюки, — но смерть неизмеримо хуже.
Дики проигнорировал эти слова. Он поковырял носком ботинка гальку и протянул дрожащую руку в сторону утопленницы.
— Это Наоми Листер, — сказал он. — У ее отца бензоколонка «Шеврон», та, что находится внизу, на шоссе. А она покинула город менее года назад, уехала в Ванкувер.
— Не думаю, чтобы я ее когда-нибудь видел, — ответил Росситер.
Уиллоус бросил на Росситера вопросительный взгляд.
— Я здесь всего шесть месяцев, — объяснил Росситер и спросил Дики: — Чем девушка занималась в городе?
— Откуда я знаю? — ответил Дики. Он неуверенно поднялся на ноги, сделал несколько шагов в сторону, и его стошнило.
Уиллоус пристально посмотрел на реку, на белую пенистую воду и огромную черную глыбу яйцеобразного валуна, а потом перевел взгляд на Росситера. Росситер кивнул ему. Оба подумали, что девушка, вероятно, разделась, собираясь купаться. Значит, одежда должна была находиться где-то поблизости.
— Мы с Джеком хотим немного прогуляться, — сказал Росситер Дики.
Дики издал какой-то не очень одобрительный звук.
В полумиле вверх по течению реки друзья наткнулись на заросшую просеку и старый разрушенный мост, сложенный из кедровых бревен. Заброшенная дорога была пошире, чем пространство между двумя колеями, оставившими след в траве. Видны были остатки ступенек и кем-то разрыхленная земля. Уиллоус нашел на земле следы нефти и несколько небольших шариков твердой смазки.
Аккуратно сложенная одежда Наоми лежала у моста. Сначала Уиллоус заметил ярко-оранжевую футболку, затем белые шорты и белые носки, лежащие поверх кроссовок.
Росситер взял в руки одежду. Белые трусики, расшитые маленькими красными земляничками, легко упали на траву. Росситер поднял их и, обыскав карманы белых шорт, нашел три двадцатидолларовые банкноты, лежащие в автомобильных правах, и небольшую черно-белую фотографию. На фотографии был изображен мальчик лет тринадцати — четырнадцати. Его глаза были тускло-серыми, зато зубы — большие и белые — резко выделялись.
Росситер указательным пальцем сбросил пластиковую обертку с автомобильных прав.