Смерть не выбирают (сборник)
Шрифт:
Слушая, Костюкович думал: "А ведь не исключено, что так и было. Но как зацепиться, доказать?" – Да, вот еще что, – вспомнил Костюкович. – У этого парня на левом локте был бурсит. Его вскрыли, но ранка так и не зажила, осталось отверстие со спичечную головку, вроде свища.
– Это еще одно доказательство того, о чем я тебе сейчас говорил: у людей данной категории нарушена трофика [трофические нарушения патологические изменения в клетках и тканях, как следствие нарушения доставки питательных веществ к клеткам и элементам ткани], раны плохо
– Разумеется…
21
– Что ж, Иван, будем считать, нам повезло, – выслушав Михальченко, сказал Левин.
– Почему повезло? Просто мы правильно сработали, – подмигнул Михальченко. – Ах, как хотелось мне этого шоферюгу взять с поличным!
– У нас с тобой, как в старом анекдоте: есть кого, но негде; есть где, но нечем.
– У меня получилось иначе, Ефим Захарович: есть где и чем, да нет кого, – засмеялся Михальченко. – Ну что, будем в ГАИ обращаться?
– Непременно. Стасик здесь?
– Да.
– Вот я и поеду в ГАИ. Начальник областной ГАИ сказал, что могу от его имени, есть там некий старший лейтенант Рудько…
Городская ГАИ находилась почти на выезде из города, на магистральном шоссе. Двухэтажное здание стояло в ремонтных лесах. Левую сторону фасада уже красили каким-то ужасным лиловым цветом. Боясь запачкаться, Левин осторожно пробрался к центральному входу и узнал у дежурного, где найти старшего лейтенанта Рудько.
В кабинете сидели двое, оба в штатском. Оба одновременно подняли головы, когда вошел Левин.
– Мне нужен старший лейтенант Рудько, – сказал Левин.
– Я Рудько.
– Моя фамилия Левин. Я сотрудник сыскного бюро "След". К вам по рекомендации начальника областного ГАИ.
– Садитесь. Чем могу быть полезен?
Левин изложил.
– Что требуется от меня?
– Установить, какой организации принадлежит этот "рафик" и фамилию водителя. Вот регистрационный номер, – Левин протянул листок бумажки.
– И все?
– Не совсем.
– Хорошо. Посидите минутку, – Рудько вышел.
Левин посмотрел в окно, выходившее во внутренний двор. Там стояло три патрульных машины, несколько помятых, с выбитыми стеклами, с развороченными крыльями и вставшими дыбом капотами "Жигулей", "Волг", "Москвичей".
– Что это у вас за бюро такое? – нарушив молчание, спросил вдруг следователь, сидевший за другим столом.
– Частный сыск, – коротко ответил Левин.
– И что же вы ищите?
Так же коротко Левин просветил любопытного.
– Ну, а если муж подозревает жену, возьметесь, чтобы проследить за нею и установить любовника?
– На вашем месте я бы занялся этим самостоятельно.
– Мне не нужно, я абстрактно интересуюсь.
– Если муж дурак, то, пожалуй, поможем.
Вернулся Рудько.
– Машина принадлежит
– Кому? Пивзаводу?! – ахнул Левин.
– Что, не сходится? – спросил Рудько.
– Нет, вот теперь вроде начало сходиться, – уже спокойно ответил Левин.
– Что от меня требуется еще?
– Можете нам помочь. А, возможно, и себе, – схитрил Левин.
– Каким образом?
– Хорошо бы сделать вот что… – Левин начал излагать свой план.
У Михальченко сидела какая-то дама лет пятидесяти, лицо ее было густо покрыто румянами, глаза увеличены черной и синей красками, на голове возвышалась скирда волос. На женщине была белая юбка и белый пиджак из тончайшей лайки.
– Ты скоро освободишься? – спросил вошедший Левин.
– Да, мы уже заканчиваем, – ответил Михальченко, и Левин уловил в его глазах еле сдерживаемый смех.
– Я вас очень прошу, возьмитесь. Я ведь не "деревянными" оплачу ваши услуги, а валютой, СКВ, понимаете?
– Понимаю. Договоримся так: вы подробно изложите все это на бумаге, все данные, а мы это рассмотрим на правлении и решим.
Дама выплыла из кабинета, как белый круизный лайнер из гавани, дымя копной высветленных перекисью волос.
– А это чего хотела, валютная? – спросил Левин.
– Ее восемнадцатилетняя дочь спуталась с каким-то сорокалетним кобелем, – сквозь смех рассказывал Михальченко. – Вот мамаша и хочет знать все о своем возможном зяте: кто да что, не женат ли. Даже такую мелочь не импотент ли.
– Это не мелочь, Иван. Она права, – ухмыльнулся Левин. – Неужто возьмешься?
– А почему нет? А насчет того, что решать будем на правлении – это я так, мозги ей пудрил, цену нам набивал… Что слышно? Были в ГАИ?
– Был. С Рудько договорился. Думаю, работать с ним сподручней тебе, а не мне. Я уже стар, а вы оба молоды, оба милиционеры, быстрее найдете общий язык.
– Пусть так, – согласился Михальченко.
– Знаешь, чью машину ты "пас"? Пивзавода! Рудько установил.
– Во как! – воскликнул Михальченко. – Неужто в масть у нас получилось?!
– Пока еще ничего не получилось, Иван, пока только эскизец. Красивое слово – "эскизец", а? Вот когда ты и Богдан Максимович Рудько поглубже прорисуете его, тогда и увидим – в масть или мимо. Так что старайся, валютный гангстер… Завтра суббота, поезжай к нему в понедельник прямо с утра…
22
Доктор Каширгова снова прилетела в пятницу вечером, чтобы субботу и часть воскресенья побыть дома, – обиходить своих мужиков – восьмилетнего сына и мужа. Родители Каширговой жили в Кабарде – в Баксане, и отъезд Каширговой на курсы лег определенным бременем на свекровь семидесятилетнюю, страдавшую тромбофлебитом, жившую к тому же в другом конце города…