Смерть нельзя отменить
Шрифт:
– … и хватит уши развешивать, – громко высказал кому-то Имон, выходя из закрытой секции в общий зал. А потом обернулся на незнакомца и выпалил, хватаясь за сердце: – О-о-ох, божечки-кошечки, так и кирпичей можно отложить.
– Это Юичи Уэно, – представил загадочного гостя Исихару.
– В следующий раз, пожалуй, надену маску, – поклонился Юичи.
Иногда в лаборатории появлялось руководство спецблока, на друзей эти на вид недружелюбные и бескомпромиссные люди всегда нагоняли страх и ужас: военврач Петров, а по виду двухметровый качок с рано поседевшими волосами и бородой и татуировками-рукавами на обеих
Руководство спецблока, кроме Мистера Англичанина, вело практические занятия и читало лекции наряду с преподавателями главного корпуса. Однажды Исихару чисто из любопытства сунул нос в записи на преподавательском столе, пока Петров громко отчитывал Феликса и Макса за болтовню на последних рядах лектория. Прямо поверх курсовых лежало досье на Исихару. Увидев своё имя на документах, Исихару скользнул взглядом вниз и зацепился за свою специализацию по окончании учёбы. «Военврач. Гематолог. Руководитель преддипломной практики – Петров А.А.»
– Вы прошли отбор и заступили на службу как самые лучшие и ценные кадры, но что-то по последнему тесту я этого не увидел, – недобрым взглядом обвёл аудиторию Петров. – Этот семестр покажет, сможете ли вы продолжать учёбу и работу в нашем престижном международном комплексе. С отметками «удовлетворительно» и ниже вы тут же отправляетесь домой. Это же и к вам относится, Ковалёв. То, что вы полгода работали в китайском подразделении, не даёт вам никаких поблажек.
Исихару поправил очки и всё не мог взять в толк. Почему его без его же ведома записали в военврачи, если он приехал сюда трудиться в мирных целях?
– Очень интересно? – прогремел голос за спиной Исихару. – Возвращайтесь к заданию, Токамото-сан.
Исихару вздохнул и повернулся к доске, он запутался в химической формуле и, сгорая от стыда и волнения, пытался найти правильное решение. За подсказки от Риты он получил наказание в виде мытья полов лектория и конференц-зала. Рита наказания не понесла, но вызвалась помочь Исихару после лекции.
– А никто нам не сказал, что сессии тут будут каждые два месяца, – с особым неудовольствием пробурчал Феликс, его вместе с Максом за нарушение дисциплины во время семинара оставили мыть пробирки.
– Мы справимся. Это ведь очень ответственная работа, – рассеяно произнесла Рита, вытирая пыль со столов.
– Я в Китае на учёбу не ходил. Я приехал туда уже дипломированным специалистом, а здесь такое, – вздохнул Макс. – Знал бы,
– И что? У меня в зачётке самые высокие оценки, но оказывается толку в них нет, – приуныл Исихару, ползая с тряпкой по полу. Он прекрасно разбирался и в химии, и в биологии – везде, где только можно. Но когда видел некоторых работников спецблока, терялся и путался даже в простых формулах.
Алекс с самого начала появления в МПК твердил, что видит привидений и прочую нечисть. В последние дни он и сам стал похож на призрака. Петров и его оставил на отработку наказания за то, что вечно рассеянный и витавший в облаках Алекс вместо ответа на вопрос смотрел в окно. Он разговаривал вообще редко, потому что изучение русского ему давалось с трудом. Прежде чем ответить, Алекс тщательно продумывал в голове, что скажет, но всё равно предпочитал молчать. И эта молчаливая загадочность не прибавляла ему баллов у преподавательского состава.
– Рита, у тебя за спиной кто-то стоит.
– Кто же это, Алекс? – Рита точно знала, что кроме неё и ребят посторонних в аудитории не было.
– У него тюремная серая роба с номером 2549, колодки на ногах, а на лице и руках чёрные мокнущие язвы. За ним стоит женщина. Она тоже в тюремной одежде.
– Заканчивал бы ты со своими астральными проекциями, Ал, – сказал Имон, сортируя чистые чашки Петри. – Какие ещё тюремные робы? У нас тут лаборатория.
– Слушайте, у нас неделя экзаменов закончится как раз к Хэллоуину. Имон уже развлекательную программу составил, – повеселел Феликс и начал энергичнее промывать лабораторную посуду. – А ещё он хочет развесить украшения по главной лаборатории.
– С такой просьбой надо идти к руководству спецблока. К ним на кривой козе не подъедешь, – ухмыльнулся Макс.
– Какая интересная фраза, надо записать! – задумался Имон.
Он был настроен решительно и в первый день экзаменационной недели отправил Петрову письмо с просьбой разрешить ему и друзьям отпраздновать Хэллоуин и соответственно украсить помещение хотя бы главной лаборатории и фойе.
Ответ пришёл в тот же день. После окончания занятий у них должен был состояться первый экзамен.
– Хоть бы не Торп, хоть бы не Петров, – приговаривала Эсти.
– Хоть бы не Сонька, – добавила Рита и поёжилась.
То ли от холода, то ли от страха перед предстоящим первым экзаменом друзья сели в ряд, прижавшись друг к другу, чтобы не трястись. Ровно в двенадцать в аудитории появился Фрэнк Синклер. Жизнерадостный шотландец с ухоженной рыжей бородой до этого момента не провёл ни одной лекции, и друзья заметно напряглись, ведь они не знали, чего от него ожидать. Слишком уж искренне и открыто Синклер улыбался. Не к добру это.
– Добрый день! Итак, у нас ровно час до обеденного перерыва, А сегодня в столовой будут подавать борщ, фирменные котлетки с картофельным пюре, м-м-м… И абрикосовый компот с пышными булочками. Имеет смысл поторопиться. Наверняка вы уже проголодались.
По аудитории пронёсся одобрительный гул.
– Поэтому давайте познакомимся и приступим. Я не вёл у вас лекции, но обещаю исправиться в следующей четверти. Меня зовут Фрэнк Синклер, я врач-инфекционист, полковник медицинской службы, доктор наук, начальник производственного отдела. Кстати, у меня тут разрешение для Имона Флинна.