Смерть Несущая
Шрифт:
На пороге возник Каа’Лим. Невозмутимо оглядев всех собравшихся, он решил все-таки подарить им от себя целую фразу.
«Я все равно узнаю. То, что я решил присутствовать, – лишь знак уважения к вам», – послышался в головах собравшихся его хрипловатый, низкий голос. С Марой он таким не разговаривал, прекрасно понимая, какой эффект может произвести на собеседника.
– Хорошо, проходи, – сказал Орэн. – Но прошу тебя: до детей то, о чем мы будем говорить, дойти не должно.
«Я сам приму решение», – таков был ответ.
Орэн тяжело вздохнул, но спорить не стал. Когда все собравшиеся заняли свои места, маг вновь попытался начать разговор. Только на этот раз он встал спиной к собравшимся и устремил взгляд в окно.
– Вы все знаете, что произошло с моим сыном, – начал маг, а плечи его совсем поникли, пока он говорил. – То, что совершил Агасти, известно вам очень хорошо. И то, чем обернулось это для него, – тоже.
– К чему этот разговор? – подал голос Лиам. Эльф знал историю сына Орэна и неоднократно пытался достучаться до своего тогда еще друга, что Агасти не так наивен, как пытается это показать. А когда произошло непоправимое, не смог простить магу то, что тот оставил его слова без внимания. Ведь в свое время Орэн не раз срывался на Лиама, доказывая, что сын его не такой, каким его пытается выставить эльф. Недопонимание сыграло с друзьями злую шутку. Не сумев объясниться, они просто перестали общаться.
– Ты можешь помолчать, когда тебя не спрашивают? – заворчал гном.
– Прошу вас, не надо ссор, – очень уставшим голосом проговорил маг. – Я все объясню. Понимаешь ли, Лиам, когда Агасти провел тот ритуал и исчез… – Орэну было очень тяжело говорить о судьбе своего ребенка даже спустя столько лет. – Все решили, что он погиб. Я и сам так думал до недавнего времени.
– Что значит думал? – Выдержка покидала эльфа, когда речь шла об этом человеке.
– Где-то около двадцати лет назад я впервые почувствовал его присутствие. Тогда мне показалось, что это просто меланхолический приступ, не более, – несколько смущенно проговорил Орэн. – Но потом я еще несколько раз ощущал его присутствие…
– Ты что, заклял своего ребенка?! – не смог сдержаться эльф.
– Еще при его рождении привязал к себе, – совсем тихим голосом проговорил Орэн.
– Непостижимо! – выдохнул эльф.
– А ты вообще не выступай. Будут свои дети, тогда и высказывайся! – Все-таки присутствие Лиама сказывалось на характере гнома весьма скверно.
– Но ведь он не мог выжить! Никто бы не смог!
Выдержка собиралась окончательно покинуть эльфа.
Орэн как-то растерянно потер рукой лицо и вновь устремил свой взгляд в окно.
– Дай-то боги! Страшно представить, каким мой сын мог бы вернуться после того, что сотворил. Тем не менее я оповестил совет о своих ощущениях, – как-то нехорошо усмехнулся маг. – Правда, они решили, что я чокнулся на фоне возраста и пережитого.
– Идиоты, – буркнул Элфиральд.
– Это первое, что я хотел рассказать тебе, Лиам. Остальные новости касаются уже моих племянников.
– Орэн, я не дурак. Эти дети тебе не родные, так что можешь оставить весь этот официоз.
Почему-то именно сегодня Лиаму захотелось поговорить со старым магом начистоту.
– Я знал, что ты поймешь все рано или поздно, – как-то вымученно улыбнулся маг.
– И что теперь? Побежишь, стуча каблучками, уведомлять совет? – Гном не оставлял попыток хоть как-то зацепить этого непробиваемого эльфа. Но вместо того чтобы разозлиться, Лиам как-то совсем невежливо хрюкнул, пытаясь унять расползающуюся на лице улыбку.
– Почему же «стуча каблучками»? – поинтересовался он, особо выделив последнее слово.
– Так под платье обычно туфельки надевают, – как можно язвительнее заметил гном.
– Ты такой забавный, Элфиральд, – улыбнулся Лиам еще шире. – Но на мне не платье, это национальная одежда.
– Как ты меня назвал? – нашел, за что зацепиться, жаждущий скандала гном.
– Элфиральд, хватит, – осек гнома Орэн. – Как вы уже знаете, я был в академии и разговаривал с ректором, через год я жду его визита.
– Визита? Но зачем? – поинтересовался мгновенно посерьезневший Лиам.
– Я хочу, чтобы Тарий посмотрел на Мару. Думаю, мы все понимаем, что с девочкой что-то не так.
Ответом ему была тишина как выражение полного согласия.
– Да, тут ты прав, Орэн, с Эм и впрямь что-то не так, хотя понять, что именно, я не могу, – сказал гном.
Три пары глаз выразительно уставились на притаившегося в углу дэйурга.
«То, что знаю я, не для вас», – глухо отозвался Каа’Лим.
Настаивать, разумеется, никто не стал.
– Кстати, что сегодня произошло за завтраком? – поинтересовался Элфи.
– Воспитательный момент, – не желая вдаваться в подробности, ответил Лиам.
Элфи уже приготовился к очередной атаке на «ушастую заразу», как его решительно оборвал Орэн, хорошо знающий, чего ждать от гнома, когда тот на взводе.
– Я потом тебе расскажу, – тоном любящего дедушки проговорил он. Гном все же решил для порядка надуть губы и обидеться.
– Хорошо, что ты обратился к Тарию, особенно учитывая твое положение в магическом сообществе после известных нам событий. Поддержка этого вампира придется весьма кстати, – сказал Лиам.
– Да, я тоже так подумал, – хмыкнул Орэн. – Но есть еще кое-что, о чем я хотел бы с вами поговорить. Элфи, расскажешь?
– Я-то расскажу, в отличие от некоторых, – буркнул гном. – У нас проблемы на севере, – не прерываясь на паузы, начал он. – Как только Орэн взял учеников, я попросил кое-кого из своих присматривать за пограничной деревушкой. Конкретно за семьей Мары и Кима.
– Так они с севера? – спросил Лиам.
– Да ты гений, малыш! Если я говорю, что их семья живет на севере, то логично предположить, что и сами дети откуда-то оттуда, – съехидничал гном.
– Орэн, успокой его, иначе я за себя не отвечаю, – зарычал Лиам. Конечно, эльфы имеют колоссальную выдержку, но не тогда, когда их называют глупыми или стараются унизить.