Смерть с пожеланием любви

Белозерская Алена

– Нет, – отрезал Пиоро и не стал объяснять причины, которые и без того были очевидными.

– Слишком больно хоронить любимых, – быстро произнесла Полина. – Когда погиб мой первый муж, пожалуй, все мои родные пожалели о том, что пустили меня на кладбище. Проще было привязать меня к ножке кровати, чем позволить проводить Грэга в последний путь. Я устроила такую гадкую сцену на его похоронах, что до сих пор стыдно вспоминать. Так отчаянно кричала, что Майкл, мой старший брат, пригрозил вызвать отряд спецназа, так он назвал санитаров из психушки. Думала умру, когда гроб опускали

в землю… Поэтому понимаю ваше нежелание присутствовать на церемонии. Когда не видишь этого, думаешь, что твой любимый все еще жив.

– Я нашел Роберта мертвым, с гарротой, которая перерезала кожу на его шее и вошла в плоть, как в пластилин.

Полина неожиданно ринулась вперед и, схватив Пиоро за плечи, прижала к себе. Охрана немедленно отреагировала на это стремительное движение, метнулась к хозяину, но, заметив, как его руки судорожно обхватили женщину, а лицо спряталось в ее волосах, мужчины успокоились, посчитав ситуацию неординарной, но не опасной.

– Мне так жаль, – прошептала Полина.

– И мне. Прости меня за то, что напугал.

– Я понимаю. Если понадобится моя помощь, обращайся.

Незаметно они перешли на «ты», что сказало о новом, особо доверительном уровне отношений. Полина уже не боялась Пиоро, более того, отчаянно хотела защитить.

– Я не знал, что Люк – твой второй муж.

– Ты и не должен был знать, – кончики губ Полины слегка приподнялись.

– Да, я лишь клиент компании, – вдруг жестко заметил Пиоро, что внесло в этот душевный разговор неприятную нотку. – Всего хорошего, Полина.

Не добавив ни слова, он сел в машину, которая немедленно тронулась, однако не удержался и проводил долгим взглядом женщину, оставшуюся стоять на узкой дорожке. Всего лишь час общения с ней подарил много больше, чем сорок лет, проведенные рядом с Верой. Шестьдесят минут нежности и участия показали, какими могут и должны быть отношения между братом и сестрой. Конечно, Полина навсегда останется чужим ему человеком, но ближе ее в эту минуту не было никого. И именно поэтому его сердце, тоскующее по любви, разрывалось от печали, когда он смотрел на тоненькую фигурку, медленно растворяющуюся в темноте ночи.

– Сергей Данилович, куда? – спросил Петр, огромный охранник с характерным прозвищем Хряк, которого иногда в шутку ласково звали Ниф-Нифом.

Петр всегда выражался коротко и просто, при этом любил, чтобы ему отвечали так же незамысловато.

– В аэропорт.

– А остальные? Зря мы разделились, – покачал Хряк головой и поцокал языком, чтобы нагляднее выразить свое недовольство. – Нужно было вызвать бабе такси.

– Не называй ее так, – тихо проговорил Пиоро, глядя в окно. – Для тебя она мадам Матуа.

– Вот, еп. т! – послышался удивленный возглас, заставивший улыбнуться. – Шпарит по-русски, но «мадам»?!

Полет из Парижа в Москву показался коротким, боль в душе начала угасать, несмотря на то что прошло слишком мало времени с момента трагедии. Пиоро смирился с потерей, однако в нем начала разгораться жажда мести, которую даже страх за жизнь не смог затушить. Он обдумывал, как накажет того, кто забрал у него самое дорогое, при этом улыбался,

что смотрелось жутко со стороны, уж очень омерзительно-жестоким выглядел этот оскал на губах. Петр-Хряк тревожно поглядывал на молчаливого хозяина, переживающего бурю внутри себя, но не пытался вызвать на разговор, лишь безропотно выполнял мелкие просьбы и коротко отвечал на вопросы.

– Ты не забыл отдать ей телефон? – вдруг встрепенулся Пиоро, когда они уже подъезжали к дому.

– Нет, конечно, – хмыкнул Петр. – Еще бы через неделю вспомнили.

– Не забывайся, – повысил голос Пиоро, правда, без злости, и подождал, когда перед ним откроют дверцу.

Время было ранним, но в воздухе уже ощущалась кипучая деятельность города, который не умел отдыхать.

– Ты и остальные свободны до полудня, – сказал Пиоро, поглядев на часы. – В двенадцать едем в офис. – И начал подниматься по лестнице, ведущей к входу.

Петр, как грациозная бабочка, впорхнул по ступеням вверх, распахнул перед хозяином дверь и так же быстро вошел внутрь.

– Сергей Данилович! – послышался бодрый голос консьержа, но его помятое лицо намекнуло, что за стойкой сладко спится. – Доброе утро.

– Доброе.

– Вам вечером принесли…

– Кто? – вместо Пиоро спросил Петр, причем таким тоном, что у консьержа начался тик на левом глазу.

– Мальчишка-посыльный, – ответил он, протягивая узкую коробку, обернутую цветной бумагой.

Петр быстро забрал ее и направился вслед за хозяином к лифту.

– Спасибо, – на ходу бросил Пиоро и нажал кнопку вызова. – Открывай.

– Не понял, – прогудел Петр, протянув коробку Пиоро, который без особого удивления смотрел на лежащий внутри тонкий шприц, наполненный жидкостью.

Этот подарок немедленно указал на то, кто является главным врагом, ибо о его значении было известно только двоим – ему и сестре. Пиоро прислонился спиной к стенке лифта и прикрыл глаза. Теперь ему было непонятно, зачем Вера устроила недавний спектакль, искренне клянясь в невиновности. Могла бы признаться сразу, не растягивать напрасно время и не посылать такие подарки. Впрочем, он понимал смысл этой акции. Вера пыталась вселить в него страх, что у нее прекрасно получилось. Но вместе со страхом в душу вошла ярость. Подобного Вера, кажется, не ожидала от своего младшего брата, которого всегда считала вялым и трусливым. Похоже, она забыла о том, что кот, загнанный в угол, превращается в тигра, защищая свою жизнь и свободу. Значит, ей стоило об этом напомнить, заодно показать, что она всегда в нем ошибалась.

Глава 7

– Это катастрофа! – кричала в трубку мадам Бертен.

– Ты жива? – поинтересовалась Полина, посмотрев на часы.

– Да, – в голосе послышались слезы.

– Хорошо, Магда. Значит, все остальное лишь мелкие неприятности. Где ты?

Раздалось невнятное мычание, смешанное с нервными рыданиями.

– Где? – переспросила Полина и, услышав ответ, усмехнулась. – В госпитале? Что произошло?

– Я… мы попали в аварию, – бормотала Магда. – Если бы этот идиот не гнал… Господи, он раздолбал подарок Поля! И сам покалечился.