Смертельная Шпилька

Любимая всеми в Артании праздничная неделя Лунного нового года подходила к концу. Оставался последний день торжественного шествия, объявления долгожданной королевской помолвки, сверкающих фейерверков, неизменно озаряющих ночное небо в этот день, и всё. Дальше наступала весна, а жизнь приходила в обычное своё русло.

Потомственная некромантка, чародейка на службе его королевского величества Элиаса, Эрика Таками маялась от безделья. Её подруга уехала к родственникам, квартирная хозяйка с надоедливой старшей сестрицей, что, конечно же, никак не могла пропустить праздников в столице, хвала богам, отбыли куда-то по делам, поэтому девушка была предоставлена сама себе. Работы в последние дни не было вовсе: то ли убийцы и

иные преступники попритихли в ожидании знаменательного события в королевстве, то ли по ещё какой причине, но Рику уже неделю не вызывали в коррехидорию, что означало прекрасную работу Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя по предотвращению и пресечению преступной деятельности. Рика была коронером на службе Кленовой короны, а поэтому ни одно убийство не обходилось без неё. Предаваясь таким мыслям, чародейка подумала, что ни за что не пойдёт вечером к старшей сестре в гости (карточка с симпатичными дракончиками и контрастирующим с их игривым внешним видом приглашением в императивном тоне лежала на столе). С сестрой Рика никогда не ладила; возможно, причиной тому была банальная зависть Юри, из-за того, что бог смерти, которому их род служил уже более пятисот лет, выбрал не её, а вредную маленькую Рику, может, и ещё что, только никакого желания общаться с сестрой чародейка не испытывала. Она сидела за столом в своей комнате, пялилась в окно и никак не могла придумать благовидный предлог, дабы отклонить нежеланное приглашение. Как на зло в голову ничего не приходило кроме внезапно приключившейся хвори, а бабушка — нынешняя жрица бога смерти Эрару, много раз повторяла, что, приписывая себе некую болезнь, легко можно получить её в реальности. Сие спорное утверждение было проверено упорной Рикой ещё в детстве. Она не знала, как обстоят дела с другими, но с ней самой срабатывало на сто процентов.

Размышления Рики прервал дверной колокольчик, и девушка спустилась вниз. Неожиданным визитёром оказался четвёртый сын Дубового клана. Верховный коррехидор Кленфилда, одетый по-весеннему (благо капризная артанская погода сменила гнев на милость, одарив острова долгожданным теплом и ласковым солнышком), держал в руках коробку со знакомым чародейке знаком «Дома шоколадных грёз» — модного столичного кафе, где они нередко проводили время вместе.

— Добрый день, — поклонился Вилохэд Окку с присущим ему элегантностью, — я случайно проезжал мимо и решил поздравить вас.

— А перед этим случайно зашли в кафе? — пошутила после приветствия Рика в своей обычной манере.

— Должен сознаться, у меня к вам есть дело, — он повесил своё пальто на вешалке, — чаем напоите?

— Напою, — чуть насупилась девушка, — куда ж от вас деваться, — она представила, какой шум поднимет блюстительница нравственности тётушка Михо, если застанет их наедине.

Госпожа Михо Дораку почти месяц изводила и свою сестру, и двух её квартиранток бесконечными поучениями, нотациями и рекомендациями, как правильно нужно строить свою жизнь. Рика с Вилом хоть и считались женихом и невестой, но сначала это было вызвано необходимостью, связанной с важным расследованием, а потом они просто договорились оставить этот статус, потому что так было удобно для них обоих. С одной стороны он давал им полную свободу общения, а с другой — защищал Вилохэда от бесконечных попыток родственников устроить его брак.

Вил то ли не заметил недовольства чародейки, то ли пропустил мимо ушей. Он спокойно прошёл на кухню и принялся распаковывать солидную коробку с пирожными.

Рика разлила чай.

— У меня тоже к вам есть просьба. Помогите придумать благовидный предлог, чтобы не присутствовать на обязательном ежегодном семейном торжестве, которое устраивает моя старшая сестра. Работой отговориться не выйдет, ибо никому не придёт в голову делать вскрытие в восемь часов вечера. Внезапная болезнь категорически отпадает, так что я в замешательстве, — Рика ещё с поездки в родовое гнездо Дубового клана перестала использовать «зловещий» макияж, чтобы соответствовать своей магической специальности, поэтому сейчас на четвёртого сына Дубового клана взглянули нефритово-зелёные глаза из-под вьющейся русой чёлки. И смотрели они выжидающе

и чуточку жалобно.

— Очень рад, что могу помочь, — улыбнулся Вил, — тем более, что это и есть то самое дело, ради которого я побеспокоил вас в праздничный день. Вы совершенно спокойно можете не ехать к своей сестре, поскольку уже приглашены в другое место.

— Приглашена? Вы не знаете мою сестру. Юри не поленится приехать сама, или пришлёт своего муженька-подкаблучника, а потом они на пару с мамой примутся внушать мне, насколько гнусно с моей стороны пренебрегать семейными ценностями, игнорировать традиции и нахально врать. Нет уж, спасибо, — грустно улыбнулась Рика, — до такого варианта я могла бы додуматься и сама.

— Граф Окку никогда не станет склонять свою наречённую прибегнуть к столь низкому деянию, как ложь своей семье, — Вил вскинул бровь в шутливом возмущении, — вам нет никакой нужды врать, поскольку сегодня вечером вы отправляетесь на королевский приём. Собственно, за этим я и приехал, — он взъерошил волосы. Рика знала, что это признак либо задумчивости, либо волнения, — у вас имеется традиционное артанское платье?

— Я просила вас помочь мне избежать одного нудного праздничного мероприятия, а вы вместо этого предлагаете мне другое! — воскликнула чародейка, — отличная помощь.

— В моём случае, — уже серьёзно проговорил собеседник, — отговорка приглашением семьи не прокатит. Долг перед Дубовым кланом важнее.

— Стоп, — Рика прищурилась, — вы привезли мне приглашение, от которого я не могу отказаться, и решили подсластить пилюлю пирожными?

— В целом, верно, но есть множество нюансов. Среди них — личное приглашение его величества драгоценной невесте Дубового клана, просьба моего отца и, наконец, моё личное желание. На Малом приёме, который состоится сегодня в охотничьем замке Каэ-доно, наш венценосный родственник вручит награды представителям кланов, а леди Камирэ — дамам. Всё это приурочено к королевской помолвке и завтрашнему торжественному шествию, после которого состоится бал в Кленовом дворце.

— Куда я тоже, судя по всему, приглашена?

— Ваша догадливость избавляет меня от излишний объяснений, — обрадовался Вил, — оба мероприятия официальные, и мы обязаны присутствовать, но на балу не обязательно до конца. Ваше общество поможет мне легче перетерпеть столь нелюбимые мною королевские приёмы. Так что по поводу традиционного платья?

В Артании в век магомобилей и магофонов мало кто носил традиционную одежду. Она была неудобной и дорогой, имелась далеко не у каждого, да и надевать её было особо некуда. Ни у Рики, ни у её подруги Эни Вады подобного платья в гардеробе не было.

— Бледно-зелёное с ласточками, которое мне подарила графиня Сакэда подойдёт?

Вил огорчённо покачал головой.

— Ни оно, ни одно из тех, что мы покупали для поездки в Оккунари, не годятся. Я позвоню маме, она велит портнихе Дубового клана подобрать, что требуется. У вас есть магофон?

Магофона — новомодного и весьма дорогого средства связи в доме у госпожи Призм не водилось, поэтому коррехидор посоветовал Рике написать письмо с извинениями сестре и собираться. Через час он обещал заехать и отвезти к портнихе, где её уже будет ждать подготовленный наряд.

— Да, чуть не забыл, — сказал Вилохэд уже в дверях, — не берите с собой никаких магических предметов, чар и тому подобное. На Малом приёме в охотничьем замке магия вообще под запретом. Кроме служебного амулета и амулета, приглушающего ауру бога смерти не берите ничего. Иначе всполошим всю охранную систему.

— Что так? Почему дискриминируют волшебников. Могли бы вообще не приглашать.

— Их, как правило, и не приглашают. После эпохи Воюющих кланов, когда погибли или были казнены почти все древесно-рождённые с магическим даром, чародеи в кланах рождаются очень редко. К тому же, я слышал, что при дедушке короля Элиаса однажды на балу повздорили двое чародеев и устроили поединок, итогом которого было испарение половины замка вместе с теми, кому не повезло оказаться там. После этого чародеев приглашать на балы и приёмы опасаются. Мой отец под действием горячительного в сердцах может, конечно, дать кому-то в зубы, и только. Оружие, кстати, тоже под запретом.