Смертельно влюблён

Громова Лиза

Поток желанных мыслей прервала вибрация мобильного. Это достало меня настолько, что я решил ответить.

— Подожди меня здесь, Полин. Только не смей вставать с кровати сама, без меня.

Захожу в гостиную и закрываю дверь.

— Да, алло, — начинаю я.

— Ушам не верю, — съязвила Аника, — здравствуй, Стаас. Как командировка?

— Вернулся недавно.

— Да что ты? Скажи мне, милый, сколько ещё ты будешь кормить меня своими командировками, встречами, нехваткой времени? — вопила она в трубку, словно была уверена, что я глуховат, и по-другому её чёртовых

обвинений не услышу. — Что это за шлюха была с тобой, когда я тебе звонила?

— Со мной не было никаких шлюх, Аника. Единственной была ты, но это в прошлом, — холодно ответил я, на что при личной встрече, уверен, получил бы пощёчину.

— Знаешь, я представляла, что так может случиться, но не думала, что ты будешь прятаться и игнорировать меня, как ребёнок какой-то. А если я встречу твою шалаву, то серной кислотой её обрызгаю, так и знай, — процедила она и бросила трубку.

Не волнуйся, не встретишь. Она у меня из дома не выходит.

Меня разрывало на части со всех сторон. Работа стоит, эта бл*дская Аника, которая никак не может оставить меня в покое, моя маленькая Полин, которая ничерта не понимает в этой жизни, а меня не понимает больше всего.

Только собираюсь выходить, как телефон вновь вибрирует.

Женская логика в том, чтобы сбрасывать трубку и через минуту самой перезванивать?

— Да что ты будешь делать, сука, — выругался я, но как увидел имя на экране, сразу же взял. — Что, Джоеп? Что тебе нужно?

— Добрый день, во-первых. А, во-вторых, я уже выздоровел, к вашим услугам.

— Я и так во всём разобрался, Джоеп. Можешь идти по своим делаем.

— Стой-стой-стой, как это ты во всём разобрался? Нашёл этого парня?

— Нет, из Полин выбил желание общаться с любимыми парнями. И ещё много чего другого делать.

С минуту он молчал, просто тяжело дыша в трубку.

— Парень, на этом всё? — спросил я, потому что был готов уже бросить телефон в стену.

— Что ты с ней сделал, дебил ревнивый? Не было же никакого парня, чёрт возьми! — вопит он ещё похлеще Аники, а я просто замираю, не в силах понять что-либо.

— Как это не было, Джоеп?!

Глава 25. Я один виноват.

— Ну же, — в страхе повторяю я, зажимая телефон между ухом и плечом, всячески пытаюсь расстегнуть запонки на рукавах.

Всегда, когда нервничаю, должен избавиться от них, но сейчас они просто улетят в окно.

Тело моё не шевелилось. Дышал тихо, чтобы ничего не упустить, всё расслышать, понять.

— Ответь мне, Джоеп! — хриплым шёпотом кричал я, не в силах больше терпеть этого адской паузы.

Так я признания любви не выбивал из Полин, как сейчас из него хоть слово.

— Что значит «никакого парня не было»? — переспросил я, сбрасывая проклятые запонки на диван. — По-твоему, я сам себе его выдумал?

— Да то и значит, что не было! Я выдумал его, бл*ть! Выдумал, чтобы ты мне больше бабок заплатил, за то, что я тебя порадовал и преподнёс ценную информацию! Вот я тебе её и преподнёс! Ты сам меня вынудил своим жирным кошельком! Я же не знал, что ты такой конченный

ревнивец, чёрт знает что с ней сделаешь! — его грубый бас ещё больше искажался в телефонной трубке, а нервозный крик придавал большего ужаса.

Но то, что он сказал... Конченная сука! Ноги не держали тело, теряю контроль. Столько всего во мне, что я разрываюсь. Опять гнев. Это малолетнее разводило поставил под сомнения её любовь. А что чувствовала она? Когда я разрывал на ней одежду, ничего не объясняя, только обвиняю один Бог пойми в чём. А что с ней было, когда я требовал от неё послушания, чтобы беспрепятственно войти в неё. Я стал её первым мужчиной против её воли.

— Ты, конченный малолетний ублюдок, ты хоть представляешь, что я с ней по твоей вине сделал?!

— Что ты с ней сделал, чёрт побери! Почему она все эти дни не была в школе? Ты избил её? — ещё более взволнованно, чем я, спрашивал он.

— Откуда ты знаешь, что её не было, если сам болел?

— Это ты, походу, болеешь, причём всю жизнь, причём это неизлечимо! Ничего я не болел, просто думал, кого бы тебе подсунуть, чтобы и человек жив остался, и бабла с тебя ещё стрясти, миллионер хренов. Если бы знал, что ты такое, сразу бы тебя послал, и её бы прихватил с собой. Говори, что с ней, — с каждым словом он всё больше успокаивался, и тон его становился всё серьёзнее.

Даже не верилось, что тот алчный чудак и голос, что со мной говорит сейчас, — один и тот же человек.

И что бы он сам ни сделал, как бы не поспособствовал моим ужасным и несправедливым действиям по отношению к ней, но я всё сделал сам. Своими руками и другими конечностями. Если она ненавидит и боится, то только мои действия и поступки, меня всего.

Так чудовищно и варварски разрисовывал её тело засосами. Задумывался над тем, чтобы когда-то их превратить в настоящие синяки. Да что там, я и сейчас об этом думаю, но теперь осознание неописуемой вины перед ней просто сжирает меня изнутри.

— Говори, — вновь потребовал он, когда паузу уже задержал я, — пока я не накатал на тебя заяву в полицию. Она ещё несовершеннолетняя.

Ещё одного шантажиста судьба послала. Но, чёрт бы его побрал, даже он имеет на неё больше прав, как одноклассник, чем я.

— Джоеп, дорогой, не надо меня полицией пугать, а то только зайдёшь в участок, а у тебя случайно найдут что-то в маленьком пакетике. Не испытывай судьбу. Отдохни, успокойся. И никому не говори ни обо мне, ни об этом разговоре. И на глаза больше мне не попадайся, — спокойно говорю я, понижая с каждым словом свой тон, затем сбрасываю трубку.

Не в силах даже понять, что мне делать. Сколько я дел проворачивал по бизнесу, но таким беспомощным придурком не чувствовал себя никогда.

Мне надо вымаливать у неё прощение, думая параллельно, как сделать так, чтобы ни одна живая душа не могла предъявить мне что-то за связь с ней.

Выхожу из гостиной, полный неуверенности в себе и в том, что я делаю.

Становлюсь в дверном проёме спальни. Она всё так же сидит на кровати. Конечно, после всего она боится в моё отсутствие голову повернуть, не то, что отойти куда-то.