Смертельные тайны
Шрифт:
Она взяла в руки черно-белый снимок с ее выступления. Макгорри собирал те, что выпали из коробки на снег. Огонь в бочке потух, но сохраняющееся в ней тепло согревало их в этот холодный вечер.
– Вот это кадр что надо! – воскликнул Макгорри, задержавшись на снимке Мариссы, где она стояла на сцене в одних трусиках и с кисточками на сосках. Зубами она эффектно снимала с себя длинную черную перчатку.
– Давай без глупых комментариев. Просто сложи их все в мешок, – сказала Эрика и посмотрела на дом.
В кухне горел свет. Над сидящим на стуле Джозефом нависали двое полицейских. Один
– Как думаешь, он не притворяется?
– Он же маменькин сынок!
К этому моменту с Джозефа слетела вся его былая самоуверенность. От волнения он выдирал собственные волосы, а потом встал и начал кричать на полицейских. Один из них толкнул его назад, на стул, который чуть не перевернулся, и закричал что-то ему в ответ. Эрика сняла резиновые перчатки и зажгла сигарету. Из огня спасти ничего не удалось. На дне ведра осталась только черная кучка. Ей требовалось быстро принять решение, задерживать Джозефа или нет, вызывать его на допрос или нет. По его словам, родители ненадолго ушли в гости к соседям. Она посмотрела на часы. Было почти восемь. Она глубоко затянулась, и тут зазвонил телефон. Отойдя к стене, она посмотрела, кто звонит. Это был Марш. Выключив звук, она вернула телефон в карман и случайно уронила зажженную сигарету. Та упала куда-то под деревья. Эрика снова достала телефон, включила фонарик и стала искать окурок. Сигарета нашлась под ветками хвои – она даже не успела потухнуть. И тут чуть поодаль Эрика увидела небольшой участок разрыхленной земли. Днем его не было. Она крикнула Макгорри, чтобы тот принес стоявшую у бочки лопату.
– Взгляни, – сказала она, когда тот подошел. – Когда мы прыгали со стены сегодня днем, ничего такого не было. Копай.
Она направила фонарик вниз, а Макгорри начал ковырять землю. Не прокопав и метра, он наткнулся на небольшую грязную упаковку, обмотанную пленкой. Эрика надела новые перчатки и села на корточки. Стряхнув землю, она начала аккуратно разворачивать слои полиэтилена, предполагая добраться до упаковки гашиша. Но под последней пластиковой оберткой оказался айфон в розовом чехле со стразами. Сзади кристаллами Swarovski было написано «Марисса».
– Офигеть, – не сдержался Макгорри.
– Да уж. Вызываем его на допрос.
Эрика убедилась, что телефон выключен, положила его в чистый прозрачный пакет, и они с Макгорри направились в дом. Дэвид и Элспет Питкин как раз вернулись от соседей.
– Какова цель настоящего вторжения? – спросил Дэвид, еще не успевший снять толстое пальто и серую шапку с кисточкой.
Элспет устремилась к Джозефу, пристально вглядываясь в его заплаканное лицо.
– Что они с тобой сделали? – воскликнула она.
Джозеф молча вытаращился на нее.
– Мистер и миссис Питкин, хорошо ли у вас прошел вечер? – спросила Эрика, лучезарно улыбаясь.
Дэвид повернулся к ней.
– Что здесь происходит?
– Ваш сын жег в саду фотографии жертвы убийства.
Элспет многозначительно посмотрела на мужа, но тот проигнорировал ее взгляд.
– Фотографирование не является нарушением закона. Мы уже обсуждали это с вами, старший инспектор Фостер.
– Зато кража мобильного телефона у трупа и закапывание его в саду – нарушение закона, – сказала Эрика, продемонстрировав им пакет с мобильным телефоном. – Это называется «сокрытие улик».
– А откуда нам знать, что это не вы его туда закопали? – вскричала Эспет срывающимся голосом.
Эрика кивнула своим коллегам в форме.
– Джозеф Питкин, я арестовываю вас по подозрению в сокрытии улик…
– НЕТ, НЕТ, НЕТ, МОЙ МАЛЬЧИК! – заплакала Элспет, бросаясь наперерез полицейским.
– …сокрытии улик по делу об убийстве. Вы можете хранить молчание, но, если во время допроса вы скроете что-то, на что впоследствии будете ссылаться в суде, это может повредить вашей защите. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
– Вчера вечером он был с нами! Он никуда не выходил! – не унималась Элспет, протягивая руки к сыну. Один из полицейских отодвинул ее в сторону и надел на Джозефа наручники, зафиксировав руки сзади. – Не трогайте меня! Вы не имеете права! – визжала она.
Дэвид с побледневшим лицом наблюдал за происходящим.
– Пожалуйста, осторожнее, мой сын очень уязвим, – попросил он.
– Заберите у него телефон, – дала команду Эрика.
Ее коллега запустила руку в карман пальто Джозефа, достала оттуда смартфон и передала Эрике. Та выключила его и положила в прозрачный пакет.
– Обыщите дом сверху донизу. Вы как знаток законов, мистер Питкин, вряд ли будете спорить с тем, что ваш сын предоставил мне достаточно поводов для обыска без ордера.
– Пожалуйста! Не сажайте его в камеру. Пожалуйста! – кричала Элспет.
Когда Джозефа выводили на улицу, Дэвиду пришлось держать ее под руки.
Глава 10
Камеры временного содержания в участке Льюишем-роу находились в подвале. От остальных помещений их отделяла стальная массивная дверь. Эрика работала в полиции давно и помнила, что раньше это промозглое место называли «отсек». Как ни называй, узкий коридор с грязно-зелеными стенами и толстыми стальными дверями с решетками по обеим сторонам наводил тоску.
Дежурил сегодня Рэй Ньютон – невысокий, упитанный мужчина, с залысинами и густыми усами. Он уже ждал Джозефа, которого подвели к его столу двое полицейских в форме.
– Его уже полностью обыскали, – сообщила Эрика. – Мы ждем информации о том, кто будет защищать его интересы.
– Ну что ж, молодой человек, – начал Рэй, доставая планшет и протягивая ему ручку, привязанную к столу толстой бечевкой. – Нам нужно будет подписать ряд документов, поэтому сейчас с вас снимут наручники. Попрошу без фокусов. Будете вести себя хорошо – получите то же в ответ.
Джозеф снова начал истерить и кидаться из стороны в сторону, несмотря на сковывавшие его движения наручники.
– Вы! Да вы суки! – орал он, поворачиваясь к Эрике и Макгорри.
– Хватит! – остановил его Рэй.
– Да они мне дело шьют! Я ничего не сделал! Ничего!
– Оставляем его вам, – сказала Эрика, кивком приглашая Макгорри пойти с ней.
Поднявшись по лестнице и миновав массивные двери, они оказались в холле участка и подошли к торговым автоматам.
– Обожаю, когда на меня орут матом в Рождество, – съязвил Макгорри.