Смертник из рода Валевских. Книга 5
Шрифт:
— Лечение вредит тварям! Ставьте лекарей в первую линию! — пространство наполнилось криком Кималя Саренто, что предупредил людей о новом способе защиты против тварей.
— Если «Лечение» действительно способно такое творить, может, нет смысла заморачиваться со сплавом? — предложил я. — Лекарей много, каждый второй маг умеет… Да чтобы вас всех!
«Рывок» отбросил меня по направлению к центральной арене, где в этот момент во всю кипело кровопролитное сражение. Порождения Фарафо осознали, что я отошёл в сторону и напали на людей. Ледяные сосульки и огненные шары магов помогали слабо. Всё, на что их хватало — притормозить сержантов, ринувшихся уничтожать вкусную добычу. Прежде
— Туман отступает! — послышался радостный крик. — Твари уходят!
Раздался ещё один взрыв и во все стороны полетела плоть лишившегося защиты монстра. Закончив с солдатами, что пригнал мне Кималь Саренто, я осмотрелся. Туман Фарафо действительно уходил. Медленно, словно не веря, что у нас получилось отбиться, он испарялся, превращая все свои порождения в дымку. Последним сопротивлялся палаточный городок, но отступить пришлось и ему. Только сейчас до меня дошло, что кроме слуг, в палаточном городке находились и транспорт. Порезвились туманные чудища знатно.
Из арены хлынул народ — всем не терпелось как можно скорей убраться из этого проклятого места. Герцоги и гвардейцы обеспечили некое подобие порядка и под прикрытием магов огромная процессия двинула прочь. Оставаться на месте, когда в любой момент туманные чудовища могут вернуться, не желал никто. Это было мне только на руку — чем меньше народа останется, тем проще будет разбираться с тем, что делать дальше. Усевшись подальше от всех, я провёл инвентаризацию того, что мне удалось добыть. Четыре костяных брони, одну из которых я уже задарил графу Вяземскому, одну таскал с собой Кималь Саренто и явно не собирался мне отдавать, одна каким-то образом оказалась у графа Шубного и здесь уже у меня не было желания требовать её назад. Путь пользуется, пока я добрый. Четвёртую, впрочем, тоже пришлось отдать. Граф Кузьминский подошёл ко мне и многозначительно посмотрел на броню, на которой я сидел. Мне оставалось только кивнуть и слезать, отдавая добычу старику. Назовём это инвестициями в будущее. Всё равно таскать с собой броню не удастся.
Тем не менее в накладе я не остался. Девяносто одна единица осколков Туманника, четыре кристалла развития и шестьдесят пять камней на огранку приятно грели душу. Хотя, судя по тому, какая вокруг меня образовалась группа, грела она не только меня. Верховный епископ ушёл, Алию мне удалось уговорить отправиться вместе с ним, подальше от тварей, что вскоре могут вылезти вновь. Герцоги, гвардейцы, участники, зрители — сбежали все, кроме нескольких человек. Конкретно — уже знакомой мне четвёрки. Графы Саренто, Вяземский, Шубной и Кузьминский. Четыре человека, каждый из которых охранял свою броню.
— Это была первая волна, — произнёс старик Кузьминский. — Примерно через час будет вторая. Ещё более серьёзней, чем первая. Если удастся её отбить — на пару дней пространство будет свободно от порождений Фарафо. Граф Валевский, приношу свои искренние извинения. Когда вы говорили, что сможете справиться с тварями, если вам никто мешать не будет, я не верил. Полагал, что это юношеское бахвальство. Стоит признать — если бы не вы, жертв было бы на порядок больше.
— Судя по тому, что ты не отправился с остальными, у тебя есть какие-то планы? — поинтересовался граф Вяземский. Он всё ещё говорил со мной через губу, нехотя, но говорил. Прогресс налицо!
— Нужно найти вход и остановить туман. Я собираюсь пройти подземелье.
— В результате которого будет получен ещё один алтарь? — проснулся интерес и у Шубного. — Насколько у меня есть информация, ты говорил о девятом уровне.
— Не сейчас. У нас разлом тринадцатого уровня под боком и сюда ползёт ещё двойка. Если они объединятся, а это случится через пару дней, если скорость не изменится, то в ста километрах от столицы появится метаморф. И тогда всё наше геройство может оказаться напрасным. Центральный регион Заракской империи просто перестанет существовать. У меня сейчас нет ресурсов, чтобы справиться с таким монстром.
— Ты разобрался с мифрилом? — граф Кузьминский многозначительно посмотрел на мои кислотно-зелёные перчатки. — Что он даёт?
— Возможность использования магии без рук, — я не стал скрывать очевидных вещей. — С другими особенностями мне ещё не удалось познакомиться. У кого-нибудь из вас есть информация по тому, что вообще может этот материал?
Собравшиеся многозначительно посмотрели на Кималя Саренто, но ректор лишь пожал плечами.
— Я подтолкнул его в нужном направлении, он должен дойти до всего сам. Не справится за месяц, так и быть, выдам то, что у меня есть. Но куда ценнее и важнее изучить особенности мифрила самостоятельно, не ограничиваясь обрывками информации.
— Ректор прав, — согласился граф Шубной. — Господа, предлагаю создать каждому из нас по одному предмету. Заодно натолкнём нашего юного охотника на тёмных на какие-то мысли. Можем, ему удастся открыть что-то своё.
— Поддерживаю, — граф Вяземский положил свою костяную броню на землю и отошёл в сторону. — Начтём с моей.
Спорить никто не стал и спустя четыре эликсира на ману, что любезно предоставил всем граф Шубной, каждый из магов сверкал новой обновкой. По какой-то причине все выбрали сапоги, причём довольно быстро справившись с проблемой внешнего вида. Спустя всего несколько минут ничто не указывало на то, что поверх стандартной одежды находится дополнительная «броня». Признаться, меня это сильно задело. Да, все четверо были значительно сильнее и опытнее меня, но то, с какой лёгкостью они справились с предметом, которого раньше никогда в своей жизни не видели, расстраивало. Ведь я тоже знаю, что можно менять структуру и цвет. Почему они смогли это изменить, а я нет?
Как вообще лишённые строки состояния люди работают со своими предметами и навыками? Путём «внутреннего» голоса. Они погружаются в свою сущность и что-то там меняют. Звучит, конечно, дико, но что, если попробовать? Что, если мне именно этого недостаёт? Работы со своей внутренней сущностью…
Мимо. Если она у меня есть, эта самая сущность, то спрятана так далеко, что искать её бесполезно. Не могу же я приказать ей показаться, раз…
Приказать? Нет же! Не нужно приказывать! Достаточно пожелать!
Я уставился на свои перчатки и представил, как они становятся телесного цвета. Несколько мгновений ничего не происходило, и я даже начал подумать, что и этот способ для меня не работает, как внезапной кислотно-зелёный цвет исчез, сделав перчатки практически невидимыми. Они настолько хорошо мимикрировали под тон моей кожи, что только отсутствие ногтей выдавало их искусственное происхождение. Ногти? Пусть будут ногти!
Перчатки подчинились, став точной копией моих рук. Отличия состояли в том, что не было видно ни колец, ни катар, ни арбалета, что всё ещё прятались под мифрилом. Сжав кулак, я представил в районе костяшек острую стальную пластину и нанёс удар по деревяшке, что лежала неподалёку. Дерево хрустнуло, но боли я не ощутил — перчатка приняла удар на себя. Причём на этот раз на ней не осталось даже царапины. Когда я вновь вернул ей предыдущее состояние, на ощупь мифрил совершенно не отличался от обычной человеческой кожи. Я даже снял одну перчатку, чтобы проверить это голой рукой.