Сметенные ураганом
Шрифт:
В последнее время Славка не раз намекал Свете, что давно уже по ней сохнет и не стерпит разлуки, если его направят служить в какую-нибудь дальнюю часть. Но она лишь смеялась в ответ:
– Ты представляешь меня в роли офицерской жены, всю жизнь мотающейся по гарнизонам и не имеющей своего угла? А я не представляю!
– Так что ж ты всем головы морочишь? – не понимал Слава, имея в виду не только себя, но и нескольких товарищей по училищу, тоже павших жертвами Светкиных карих глаз.
– Люблю мужчин в форме, и курсанты танцуют хорошо, – беззаботно пожимала она плечами. – Но это вовсе не значит, что за кого-то из них стоит выходить замуж. Танцы не главное…
– А что для тебя главное?
В ответ
С Мишей она таких разговоров не вела. Потому что именно его Света видела своим будущим мужем, несмотря на то, что он тоже скоро станет офицером. Во-первых, в Мише не было ничего солдафонского, ни во внешности, ни в манерах. Во-вторых, он необыкновенно умен. В-третьих – он сын второго секретаря Ленинградского обкома КПСС, и это не самое маловажное обстоятельство. Наверняка его не ушлют из родного города, оставят служить здесь, а может и в Академию продвинут. Потом, глядишь, диссертация на какую-нибудь военную тему – и карьера обеспечена… А главное – Света готова была променять на него всех своих кавалеров, так она любила эти светло-серые глаза, этот чуть вздернутый нос, эту ямочку на подбородке.
Свете казалось, что Михаил относится к ней не так, как остальные мальчики. На дискотеках он не бежал наперерез другим в надежде пригласить на танец, но танцевал с ней чаще всех. Не пытался поцеловать украдкой и даже не приглашал на свидания, но когда они несколько раз случайно встречались на улице, всегда провожал до дома. Был неизменно вежлив, но по его глазам Света видела, что очень ему нравится. «Просто Миша не хочет быть навязчивым, он очень хорошо воспитан и выдержан, не то что остальные с их казарменными шуточками, – думала она. – Но когда он танцует со мной, у меня сердце готово выпрыгнуть от восторга, и я верю, он испытывает то же самое».
За два года Света с Маней не пропустили ни одного вечера в училище и часто проводили время в компании Славкиных друзей-курсантов. Славка считался верным Светиным рыцарем, однако это не давало ему никаких преимуществ. Она дарила своим вниманием всех ребят по очереди. Особенно ей нравилось пускать в ход свои чары, если кто-то из парней приводил с собой девушку. Светлана знала, стоит приложить немного усилий, и она отобьет любого у его девчонки. Несколько отрепетированных взглядов «в угол, на нос, на предмет», как учила бабушка Ксеня, разговор полунамеками во время танца – и «предмет» опять у ее ног! Лешка, Кирилл, Антон и Димка были ей безразличны, но она держала кавалеров на длинном поводке, время от времени укорачивая его, приближая к себе, чтобы не забывали. И каждому оставляла маленькую надежду: может быть, когда-нибудь…
Со временем, уверившись в своей власти, Света покончила с этими играми, и в компании появились еще девушки. Дылда Ольга считалась подругой Лешки, Кирилл приводил кругленькую коротышку Любку, Антон с Димкой ухаживали за рыжими сестрами Иркой и Ленкой. Света этих девчонок как серьезных соперниц не воспринимала, смотрела на них несколько свысока и была уверена, что они ей завидуют. Ведь Миша – самый лучший, самый красивый, самый умный в их компании. Он пока не объяснился в любви, но она ведь чувствует и по глазам видит. И танцует Миша чаще всего с ней. Иногда Манюню приглашает – из вежливости, потому что они раньше жили в одной коммуналке и Миша с детства ее опекал. Когда Славкина мама купила детям абонементы в филармонию, чтобы духовно развивались, а Славка сходил один раз и заявил, что больше не пойдет, – Миша согласился сопровождать Маньку вместо друга. С тех пор они вместе и таскаются, то в филармонию, то в Мариинку. Света как-то тоже с ними сходила, на «Бориса Годунова» – еле-еле высидела! Миша с Манькой как уставились на сцену, так и замерли, а она со скуки помирала, не понимая, как такая музыка может нравиться. И даже в антракте не удалось с Мишей
Всей компанией ребята ходили в походы, в кино, гуляли по городу. Несколько раз Миша приглашал друзей на государственную дачу, которую занимала семья Улицких.
Вот и на прошлой неделе, встретившись случайно – а она подозревала, что не случайно, – недалеко от Светкиного дома, Миша спросил, лаская ее взглядом серых глаз:
– Ты приедешь ко мне на день рождения, на дачу? Будут все наши и мои родители. Светик, мне бы очень хотелось, чтобы ты приехала. Возможно, это последний мой праздник в кругу семьи и друзей. Через полтора месяца мы получим звание, и еще неизвестно, куда меня направят.
«Надеюсь, не дальше Ленинградской области, – мелькнуло у Светы в голове. – Павел Петрович Улицкий не допустит, чтобы жена страдала от разлуки с единственным сыном, который для нее свет в окошке».
А вслух ответила:
– Конечно, Мишенька, я приеду. И мы с тобой потанцуем? Ты так здорово танцуешь – лучше всех!
– Ну, до тебя мне далеко. Зря ты забросила бальные танцы.
Она пожала плечами:
– Может, и зря. Но в этом деле главное – хороший партнер, а мне все не попадалось такого. Некоторые девчонки на занятиях друг с другом танцевали, но это уж вообще… Вот если бы ты был моим партнером… С тобой я готова танцевать всю жизнь!
Это было завуалированным признанием, она надеялась – он поймет, и ей показалось, что взгляд серых глаз изменился. Конечно же, он понял.
– Светочка, я тоже был бы рад танцевать с тобой как можно чаще. Только скоро… – Миша умолк.
«Он хочет сказать, что, возможно, уедет, и мы не увидимся больше. А если и вправду уедет? Тогда я поеду с ним. Плевать куда – лишь бы с ним вместе! Ну что ты умолк, Мишенька, – мысленно торопила она его. – Скажи, что любишь меня, боишься разлуки и не хочешь расставаться».
– Света, я должен тебе сказать…
«Ты должен сказать, что любишь меня. Ну, говори же!»
– …Нет, потом, когда приедешь к нам на дачу.
На прощанье он поцеловал ее в щеку.
Опять в щеку, расстроилась Светка. Парень, которого любит, – чуть ли не единственный, с кем она не целовалась по-настоящему. Ничего, еще нацелуется. Миша собирается сказать ей что-то важное на своем дне рождения. Конечно, он скажет именно то, что ей больше всего хочется услышать. Скажет всерьез, в присутствии своих родителей, и предложит выйти за него замуж. Но, кажется, такие предложения надо делать в присутствии родителей невесты?.. Ерунда. Это в книжках так, а в жизни… В жизни его родители намного важнее, чем ее. Ее папа и мама простые инженеры. А Мишины… Конечно, он не может сделать такой важный в жизни шаг, не поставив их в известность. И наверняка Улицкие с радостью примут Свету в свою семью. Яна Витальевна, Мишина мама, женщина болезненная и хрупкая, всегда относилась к ней приветливо, а солидный Павел Петрович частенько отпускал старомодно-галантные комплименты, трепал по плечику, называл нежным цветком, способным украсить любое общество.
Всю дорогу в электричке, пропуская мимо ушей болтовню Славки, Света мечтала о том, что произойдет сегодня или завтра. Лучше бы Миша объяснился ей в любви и объявил родителям о своих намерениях сразу. Тогда с сегодняшнего дня она будет самой счастливой девушкой на свете и почти полноправным членом семьи Улицких.
– Скоро случится что-то очень важное… – шепнула ей на ухо подруга.
– Что? – вынырнула Светка в реальность.
– Скоро ты что-то узнаешь… И очень удивишься, – повторила Манюня, улыбаясь немного смущенно.