Смуглая леди (сборник)
Шрифт:
предупреждаю: если дочери и жена вам сгоряча скажут не то, что нужно, не придавайте
этому чрезмерного значения.
– В общем, - вдруг вмешалась Джен, и он не узнал ее голоса, всегда ласкового, мягкого
и певучего, - хозяина в его доме не любят, и добром вас никто там не встретит.
– Н-да, - хмыкнул доктор, - н-да!
Наступила неудобная пауза. Все смотрели на Гроу и ждали, что он ответит, а он
молчал, и тут доктор поднялся.
– Ну что ж, - сказал он.
– Вино
в порядке, - повернулся он к Гроу, - я всех предупредил, что привезу своего ученика. За
больным нужен уход. Примут вас как родного, ручаюсь.
– Ну, ухода-то там хоть отбавляй, - грустно усмехнулась Джен.
– Дочка, внучка, жена, сестра, племянничек. И все ждут, ждут! Только не вас, конечно, - обратилась она к Гроу...
Доктор вдруг бесшумно поставил на стол кулаки - не положил, а прямо-таки поставил
на стол два сильных, крепких докторских кулака.
– Гиппократ учит, - сказал он: - "... пусть около твоего больного постоянно дежурит
кто-нибудь из твоих учеников, ибо ты ничего не вправе поручить посторонним". По-сто-
ронним! А для меня все профаны около ложа больного - это посторонние, кем бы они ни
приходились.
– Он положил руку на плечо Гроу: - Ну, молодой человек, если ехать, то
идемте спать. Завтра я вас подниму с петухами.
"Если бы не сестра, - подумал Гроу, - не ее проклятый бычина, послал бы я вас... А
что, если их и вправду послать, а?" И сказал обидчиво:
– А где же я лошадь возьму? Нет у меня лошади!
Он до сих пор помнит это утро. Когда он вышел из дому с сумкой, воздух был тонкий, острый. Высоко над головой стояла полная луна - желтая и светлая, как ночью.
Придорожные кусты только что пробуждались и сонно перещелкивались, зато грачи с
платанов и тополей около гостиницы орали вовсю. Волк запретил разорять гнезда.
Гроу постоял, подумал, потом пристроил сумку под лавкой у "Короны" и пошел к
колодцу. На свежем срубе стояло деревянное ведро. Вода в нем была со льдинками и такая
холодная, что, когда он сделал глоток, заломило у глаз. Ровно в семь, как было договорено, он постучал молоточком - он висел на цепи - в дверь "Короны". Не ответили. Он постучал
еще. Снова не ответили. Только лениво гавкнула и сейчас же со звоном и визгом зевнула за
дверью собака. Но тут появился поваренок и сказал, что его ждут, а заходить нужно с
другой стороны. Когда они вошли, доктор, уже свежевыбритый, в дорожном платье,
розовый и душистый, что-то быстро писал на полоске бумаги. Волк сидел напротив. Перед
ним была раскрыта Библия, он держал палец на какой-то строке.
– Да, было, было такое, - спокойно говорил доктор, - я-то, конечно, не помню, но отец
рассказывал. Однажды, говорит, во время такого зрелища Иуду чуть не убили. Вскочили
на сцену - и ну его таскать и топтать. Даже все скамейки поломали.
– Ну вот видите!
– сказал Волк.
– Ну так что ж хорошего-то!
– поднял глаза доктор.
– Зверство! А апостола Петра, говорят, такой пьяница играл! Его каждый день из кабака за ноги выволакивали и бросали
около забора, а тут, - пожалуйста. Он - святой! Вокруг головы веночек золотой! Нет, мистер Джемс., язычество оно и есть язычество. Что там, у папистов, что здесь у моего
тестя! Женщины-то правы!
– И петух тогда кричал?
– спросил Волк с любопытством.
– На сцене?
– Наверное, - пожал плечами доктор.
– А что тут хитрого? Мало ли у нас шутов! И
залают вам, и закукарекают - поднеси только! И Петр был пьяный, и Пилат, и Иуда! И все, вы говорите, укрепляет веру? А вы знаете, что они сейчас на сцене плетут? Вот только
времени нет, а то бы я вам рассказал что племянничек мистера Виллиама на его рождении
ляпнул. А мальчишке шестнадцати нет! И подучил его кто? Бербедж. Ведь вот, кажется, самый порядочный из них, а... Достопочтенный Кросс на что человек добрый, тихий, а и
тот тогда не выдержал!
– Что же он ляпнул?
– спросил Волк.
– А! Говорить даже не хочется, - ответил Холл. Он положил рецепт на стол.
– Тут все, что нужно, моя дорогая леди, - сказал он ласково.
– Когда кто-нибудь поедет в Лондон, дадите ему это. Пусть заедет в аптеку возле моста. Я позавчера заходил, проверил, там все
это есть. Так!
– он взглянул на Гроу и улыбнулся, как будто только что его увидел.
– Ну, молодец, коллега, не запаздываете, сейчас поедем! Завтракали?
– Ну когда же?!
– ответила за него Джен и вышла из комнаты. У нее была легкая
девичья походка.
Волк захлопнул Библию и бережно отнес ее в шкаф.
– Пошли, - сказал он.
– Я вам, мистер Гроу, самую смирную дам, только не надо ее
понукать.
Втроем они подошли к конюшне. Рядом был большой курятник, и в нем бойко
переговаривались куры. Когда Волк взял в руки тяжелый замок и стал вставлять в него
ключ, заорал петух. Доктор поморщился.
Волк взглянул на него и улыбнулся.
– "И пропел петел третий раз", - сказал он.
– И тогда Петр, - продолжал он с внезапным
вдохновением, - вспомнил слова Спасителя: "Прежде чем петух пропоет третий раз, ты
трижды отречешься от меня". И заплакал. Вот!
– Да, Христос понимал толк в таких вещах, - холодно и буднично ответил доктор, -