Смысл игры и другие выступления
Шрифт:
Патриарха Кирилла можно было начинать обсуждать сейчас, а можно потом. Если его начали обсуждать сейчас, значит сейчас он стал кому-то костью в горле, и его надо обсуждать. Такие у него часы или другие. Вы что, в московские храмы не ездили? Вы не знаете что происходит на самом деле? Вы считаете, что есть какие-то другие слагаемые, то есть, наверное, они есть. Есть честные батюшки, консервативные какие-нибудь, так сказать, православные светила. Наверное они есть! Но они носят внесистемный характер. Потому что церковь — только часть вот всей этой системы. Она вовлечена в этот мутный поток первоначального накопления. И ничего другого, кроме того, что она делает, она делать не может. То есть
Является этот товарищ, который голодает в Астрахани, честным человеком или нет? Представляет он индекс определенной клановой борьбы или не представляет — что это меняет? Избрали его мэром или не избрали, что будет дальше? Follow-up, следующий шаг.
Он интегрируется в тот же контекст, он из этого контекста никуда не выйдет. Повернуть можно только весь процесс целиком, поэтому если кто-то еще хочет спасать в России капитализм, то он должен заявить одну единственную задачу — выход из первоначального накопления капитала. Почему-то страна должна на это согласиться, но об этом же не говорит никто. Потому что, сказав «а», надо говорить «б». Назвав технологию, надо говорить о субъекте.
Кто будет выводить страну из первоначального накопления капитала? Кто? Навальный? Немцов? Касьянов? Enumerate, please, перечислите мне этих героев, которые будут этим заниматься? На каждого из них вот такие [показывает рукой выше головы] горы! Все они часть этого процесса первоначального накопления капитала. Значит это должен быть катакомбный котрэлитный капиталистический субъект. А его нет! А раз его нет, то все предложения, изрекаемые на Болотной и Сахарова — это только пролог к окончательному развалу страны и жалкий лепет дегенератов.
«Судьи будут независимые» — от кого они будут независимые? С какой стати они станут независимыми? Если судья такой же хорек, как те, кто ему проплачивают, с какой это стати он вдруг из хорька превратиться в воробушка? Кто ему даст превратиться?
Что пятьсот партий изменят, если будет их пятьсот или сто? Они от этого станут честнее? Если одна только партия жуликов и воров, а все остальные — это партии ангелов и архангелов? Кем надо быть, чтобы это родить в качестве позитивной, спасительной программы? И чтобы это воспринять, и чтобы это крутилось по средствам массовой информации? Это даже не Кащенко, это хуже. Это маразмирующее сообщество, лепечущее какую-то жалкую, бессмысленную, идиотскую чушь.
При этом ничто из того, что представляет собой нормальный процесс, не говорится вообще. Вот Ромни назвал Россию врагом номер 1. Врагом номер один! Россия сдала все и вновь превратилась во врага, еще более страшного, чем был СССР. Значит, речь идет о добивании России? Что, кто-нибудь снял с повестки дня расчленение России? Все те планы, которые утверждали, что распад СССР — это первая фаза, а вторая фаза — это распад России, все эти декларации о порабощенных народах, все эти Идель-Уралы и все прочее, они сняты с повестки дня? А с какой стати они будут сняты? Значит они существуют? Они существуют, а оранжевая угроза — это блеф пиарщиков? Это так как может быть?
Враг есть и он хочет расчленить страну, но тогда скажите следом за Белковским и другими «и слава Богу. Чем быстрее нас оккупируют американцы, чем быстрее это все будет расчленено, тем быстрее это почистят». Вот
С момента, когда Россию перестанут бояться и в этом расчлененном состоянии будут топтать, все умоются кровью. Все, кто не свалит в Америку, Францию и все прочее. Что же касается тех, кто сваливает, то пусть эти, которые сваливают, тоже порадуются. Пора-пора-порадуемся, да?
9 апреля 2012 года. «Как-то незаметно прошла новость от 15 марта, что Европарламент принял директиву, облегчающую и расширяющую процедуру конфискации капиталов и имущества, полученных преступным путём, направленную против так называемой „международной мафии“»
Совершенно ясно, что на самом деле, всё это направлено против русской мафии, русской преступности. Значит, все, кто туда свалят, с любыми «бабками», будут объявлены преступниками и будут сидеть, долго и упорно. А капиталы их станут средствами для новых экологических фондов двадцать первого века, международных. Поэтому, если эти идиоты не сошли с ума окончательно, то пусть валят оттуда сюда вместе с «бабками». И это будет каким-то прологом к созданию какого-то капитализма — если одновременно он будет отсечён от преступного лона и будет прекращено первоначальное накопление, если речь будет о том, чтобы спасать шкуру и деньги. Для этого нужно государство. А на государство это придётся скинуться в объёме, хотя бы, в пару триллионов долларов, и навести жесточайший порядок в стране — тогда, может быть, уцелеют и капиталы, и их носители. В противном случае, все будут сидеть. Либералы, которые выполнили всю работу и которые вполне готовы на маленьких виллках отдыхать и там в лодочках маленьких кататься, может быть, и уцелеют. А вся братва, хоть либеральная, хоть консервативная, хоть какая — будет сидеть за решёткой. Читать не умеют ни по-русски, ни по-английски.
Дальше — следующее. Обсуждается, как именно Каха Бендукидзе ненавидел Советский Союз <«За что я ненавижу Советский Союз», Каха Бендукидзе, Табула 05.04.2012 http://www.apsny.ge/articles/1333656791.php>.
Дело в том, что он был таким замечательным эндокринологом, а его на парткоме не пустили на год в Лондон, и он понял, что никогда не сможет выехать из Советского Союза, что про это написано:
«Гудбай Америка, ооо, Где я не буду никогда.»и вот тут он возненавидел Советский Союз. Так вот, пока ларёчники этого уровня будут называть себя капиталистами, пока этого рода мелочь с разжиженными мозгами и уничтоженной душой будет разговаривать о каких-то там правовых государствах или о чём-нибудь ещё, процесс будет стремительно усугубляться, стремительно. И чем больше этому будет дано сил, прав, тем более быстро это приведёт к концу. Потому что — даже в 2012-ом году человек ни о чём, кроме себя, не может говорить, а говоря о себе он говорит только о том, что его в Америку не пустили — всё! Ну, вот, это и есть портрет. Это и есть клиника. Ничего другого не было нужно, да? Вот, за это можно было возненавидеть Советский Союз, и теперь барахтаться во всём этом море.