Снайпер
Шрифт:
Как-то вечером они, как обычно, гуляли по городу, и решили зайти в кафе выпить чашечку кофе. Мадонна заказала два кофе по-турецки, и они стали ждать заказа.
От нечего делать, Кристина стала оглядывать помещение кафе. Зал кафе был не очень большим, уютным. Посетителей было мало, хотя большинство столиков было занято, но ещё были свободные места. Да и за столиками было два, от силы три человека, не больше.
Посетители были разными. Вот двое молодых грузин, потягивая пиво, что-то активно жестикулируя, обсуждают за соседним столиком. Там две пары молодых степенно пьют кофе и непринужденно беседуют друг с другом. А здесь молодая мать угощает пятилетнего ребенка мороженым.
В дальнем углу зала сидело несколько девушек, они пили кофе. Что-то знакомое показалось Кристине в облике одной из них. Полумрак зала не позволял хорошо рассмотреть её. Но вот, девушки выпили кофе, расплатились с официанткой, встали и направились к выходу. Кристина сразу узнала бывшую подругу по команде. Года три назад она получила серьёзную травму и перестала участвовать в соревнованиях, ушла из команды и из спорта.
– Лайма! – окликнула её Кристина.
На зов, одна из девушек обернулась, рассеяно посмотрела по сторонам, но, увидев Кристину, её глаза просияли и девушка, которую звали Лаймой, пошла в направлении столика, где сидели Кристина с Мадонной.
– Мадонна, знакомься, – проговорила обрадованная Кристина, когда девушка подошла к столику, – это Лайма, она тоже из Прибалтики, мы длительное время занимались спортом в одной команде.
– Здравствуйте, – поздоровалась Лайма.
– Здравствуйте, – ответила Мадонна.
– Здравствуй Лайма, присаживайся к нашему столу, – обрадовавшись, что встретила здесь подругу, сказала Кристина.
Лайма присела за стол, на свободный стул.
Видя, что Лайма решила задержаться в кафе, её подруги вышли наружу. В это время официантка принесла две чашки черного кофе.
– Будешь с нами кофе пить? – спросила Кристина.
– Нет, спасибо, я уже выпила.
– Я тебя тысячу лет не видела, – продолжила радостно говорить Кристина, – как ты поживаешь?
– Мне тоже приятно, что я тебя встретила, – размеренно проговорила Лайма, – живу нормально.
– Чем занималась после того, как оставила спорт?
– Тогда я пошла, работать на фабрику.
– Ты и сейчас работаешь там?
– Нет, фабрика работала на внутренний рынок, продукция вся шла в республики Советского Союза, но с развалом Союза, развалились экономические связи тоже и нашу продукцию перестали покупать, а фабрика обанкротилась.
– Как же ты жила?
– Трудно было конечно, перебивалась случайными заработками.
– У тебя один ребёнок?
– Нет, после того, как ушла из спорта, родила двойню, у меня теперь трое детей.
– А здесь, что ты делаешь?
– Пару месяцев назад у нас дома появились вербовщики из Грузии. Я завербовалась снайпером, на случай боевых действий, а в Тбилиси мы приехали немного отдохнуть и развеяться.
– Но ведь тебя убить могут.
– Да, могут, но кормить-то детей надо! Муж сейчас, тоже безработный, а здесь платят хорошие деньги, да в случаи смерти семье заплатят приличную страховку.
– Так ты рискуешь оставить детей сиротами!
– Но это лучше, чем оставить их голодными и наблюдать их мучения.
– Не знаю, будь у меня дети, я бы не стала так рисковать.
– Вот, пока у тебя нет детей, и ты ни чем не связана на этой планете, можешь присоединиться и заработать для будущих детей приличный капитал.
– Слушай, Кристина, – вмешалась в разговор двух подруг молчавшая до этого Мадонна, – а ведь это замечательная идея!
– Ишь чего выдумали! – фыркнула Кристина.
– А почему бы и нет? – продолжала убеждать подругу Лайма, – Ты же прекрасно стреляешь! Из тебя получился бы превосходный снайпер! Мужиков же терпеть не можешь, вот и отличный повод уменьшить их численность на планете, под названием Земля! Или к мужикам стала лучше относиться? Или кто появился на горизонте?
– К мужикам отношусь по-прежнему, а насчет того, что кто-то появился, я и сама толком не знаю. Можно сказать, и появился, но об этом я расскажу как-нибудь в другой раз.
– Хорошо, договорились, я с нетерпением буду ждать рассказа, а на счет того, чтобы стать снайпером, хорошенько подумай! Хорошие деньги, да ещё в баксах, на земле не валяются. А коль скоро, судя по твоим словам, собралась обзаводиться семьёй, а там и детьми, лишние деньги никогда лишними не будут, поверь уж моему горькому опыту.
Кристине не понравилось сменившееся направление разговора, какое-то нехорошее предчувствие сдавило сердце и чтобы не огорчать подругу, она слегка раздраженно проговорила:
– Ладно, я подумаю. Но ничего обещать не буду.
Чтобы как-то сменить тему разговора, она спросила:
– Сколько времени будешь ещё в Тбилиси?
– Ещё дня два-три.
– А потом?
– Потом мы отправимся на задание.
– Ну, тогда ещё сможем, встреться и поговорить, – сказала Кристина, достала блокнот, шариковую ручку, что-то быстро написала на листке бумаги, затем вырвала его из блокнота и протянула Лайме, – вот адрес Мадонны, у неё я живу сейчас, будет время, заходи.
– Обязательно зайду, – пообещала Лайма, пряча лист бумаги в боковой карман джинсов, – Если в ближайшее время надумаешь присоединиться, запиши и мой адрес в Тбилиси.
– Давай, на всякий случай, – больше, чтобы не огорчать подругу, нежели с намереньем воспользоваться приглашением, согласилась Кристина.
Лайма продиктовала адрес, а Кристина записала в блокнот.
– Но мне пора идти, – спохватилась Лайма, – а то подруги уже заждались.
После этого, Лайма встала из-за стола и не спеша, вышла из кафе, догонять подруг.
Кристина же с Мадонной принялись пить остывший кофе.
Встреча с Лаймой разбудили в памяти Кристины совсем свежие воспоминания. Она ничего не говорила об этом Мадонне, но недавно с ней произошла история, оставившая глубокий след в душе.
Это произошло ровно год назад, когда умение хорошо стрелять и ненависть ко всем представителям мужского пола, а также чувство ненужности в жизни и оторванность от спорта, слились воедино, подтолкнув к тому, что она дала согласие убрать одного местного банкира. Банкир кому-то сильно насолил и явно перешел дорогу. Она не вдавалась в подробности, кому, как и зачем. Кристине это было совершенно безразлично. Ей предложили хорошие деньги за эту работу, и она не стала отказываться.