Снежинка
Шрифт:
— Нет, крошка, — горячие дыхание опалило кожу шеи, — ручки по швам, — командный тон.
Всё тело пробила мелкая дрожь, на моём затылке, завязался тугой узел ткани, что закрывал глаза. Послушно вытянула руки вдоль тела.
— Хорошая девочка, — тихий смешок, — ты очень вкусно пахнешь, — шумно втягивает запах моего тела.
Не могу даже пошевелиться, всё тело трепещет в предвкушении ласк.
Матвей подхватывает меня на руки, всё происходит так неожиданно, поэтому с губ срывается вскрик.
— Тссс. Сладкая
— А ты не пугай, — стону в его губы.
— Больше не буду, обещаю, — шепчет в ответ.
Матвей двигается медленно, продолжает целовать, крепче прижимает к своему телу. Не прошло и минуты, как меня поставили на ноги, здесь запах глинтвейна ощущался очень сильно.
— Доверься мне, — очередной тихий шёпот, — просто доверься, — провел дорожку поцелуев от ушка до плеча.
— Я доверяю тебе, — так же шепчу глухо.
С закрытыми глазами ощущение становятся: ярче, острее, все рецепторы работают в тысячу раз сильнее. Ладони Матвею оглаживают моё тело, сильнее прижимается к моей спине, поясницей ощущаю его возбуждение. Чувствую, как с меня стягивают полотенце, оставляя обнажённой, но ненадолго, вскоре по моему телу скользит шёлковая, прохладная ткань. Руки любимого завязывают пояс на моей талии, и я понимаю — на меня надели короткий халатик. Меня снова поднимают на руки, преодолеваем расстояние в два шага, и опускают на кровать.
— Не шевелись, — слышу сдавленный голос, — или мне придётся тебя привязать к этой кровати, — дёргаюсь, на что получаю поцелуй в губы и тихий смешок, — не шевелись, — повторяет более требовательно.
Слышу, как Матвей приподнимается с пастели. Лежу послушно не шевелюсь, кажется даже не дышу. Примерно через минуту кровать продавливается, сверху на меня начинает сыпаться, что-то маленькое, легкое и по ощущению нежное: прикосновению с оголённой кожей вызывают щекотку. Начинаю хихикать, но тут же замолкаю, так-как мою руку берут за запястья. Вспоминаю про угрозу быть привязанной.
— Не надо! Матвей я больше не буду, правда, — начинаю тараторить.
Слышу тихий задорный смех, в захват попадает второе запястье, и мое руки заводят вверх над моей головой. Напрягаюсь всем телом, но длится это недолго, на мое лицо, шею обрушиваются легкие короткие поцелуи. Матвей разводит мои ноги своим коленом, и размещается между моих бёдер. Слегка подаётся вперед, упираясь в меня своим орудием не маленького размера, моё тело реагирует очень быстро. Поддаюсь ему навстречу, и с губ срывается тихий стон, нас разделяет тонкая ткань его боксеров, и меня это расстраивает.
— Кошечка моя, — поцелуй в губы, — какая ты у меня голодная! — снова поцелуй, — но я хочу, что бы ты нагуляла ещё больший аппетит, — поцелуи переходят вниз по шейке.
От его прикосновений по телу проходят электрические разряды, между ног давно уже влажно, обхватываю его ногами и прижимаюсь к нему сильнее.
— Ты очень красивая, — поцелуй в шею, — ты любишь меня? — вопрос в губы.
— Д-даа, — отвечаю.
— Ты подаришь мне сына? — рука Матвея сжимает мою грудь под халатиком.
— Да-а, — мне кажется я сейчас на всё согласна.
Теряюсь в пространстве, после того, как пальцы любимого вскользь касаются клитора.
— Ты станешь моей женой? — хриплый голос, опаляет горячим дыханием губы.
Не успеваю сообразить, как одним толчком Матвей наполняет меня собой до упора, с губ срывается крик.
— Даааа, — тело выгибается навстречу любимому.
Матвей замирает, даря глубокий и страстный поцелуй, кислорода не хватает, ещё чуть-чуть и я задохнусь от всего происходящего. Переходит с поцелуями: на шею, ложбинку между ключиц, переходя на обнажённую грудь, стон за стоном срываются с моих уст. С глухим рыком и диким остервенеем, возобновляет быстрые, глубокие и резкие толчки.
Сколько продолжался наш любовный марафон я не знаю, пришла в себя лёжа на мужской крепкой груди. Мои запястья так и не освободили из захвата, Матвей продолжал их удерживать одной рукой, словно боялся меня отпустить. На глазах всё так же была повязка, как же хочется от неё избавиться, и увидеть любимое лицо. Словно прочитав мои мысли, с меня сдёрнули повязку.
В комнате свет не горел, но яркое свечение исходящие от свечей, позволяло хорошо разглядеть любимого. Затуманенный взгляд ласкал мое лицо, дыхание вырывалось с хрипом, блаженная улыбка на губах. Захват на запястьях ослабился, правая рука тянется к лицу Матвея и замирает на полпути.
На безымянном пальце сверкает обручальное колечко, перевожу взгляд на Матвея в немом вопросе.
— Что такое родная? — а выражения лица такое невинное-невинное.
— Матвей, что это? — показываю на кольцо.
Нахожусь в шоке.
— Как, что? Обручальное колечко, ты же дала мне своё «ДА», — отвечает любимый.
Как рыбка — открываю и закрываю рот, слова застряли, где-то в горле.
— Когда это было? — с трудом произношу.
Матвей загадочно улыбается, стискивает в крепкие объятия.
— Малышка, кажется ты всё проворонила, — смеётся гад такой.
Я настолько растеряна, что не знаю от чего на глазах появились слёзы. Утыкаюсь в шею будущему мужу, и с губ срывается всхлип.
— Детка! Ты чего? — Матвей отстраняется, заглядывает в глаза, — малышка, что случилось? — волнение появляется на красивом лице.
Качаю головой из стороны в сторону.
— Ариш, ты не согласна стать моей женой? — тихо спрашивает.
— Согласна, — хлюпаю носом.
— Тогда почему на твоих красивых глазках влага? — словно ребёнка спрашивает Матвей.