Снежная Королева

Александрова Наталья Николаевна

— А это… — продолжил цыган, собираясь представить своего гостя, но тот оборвал его:

— Не надо подробностей! Меня зовут Павел, этого вполне достаточно. Даже больше чем достаточно.

И он мент, Ласло! — выпалила Лера неожиданно для самой себя. — У него это на лице написано метровыми буквами, как на вывеске казино «Олимпия»!

Мужчины дружно расхохотались.

— Конечно, мент, — подтвердил Ласло. — Он — наш человек, наш мент. Мы с ним вот так! — и цыган звучно сложил вместе ладони, — Правда, Павлик?

— Правда, — плоское

лицо слегка смялось, как каучуковая маска, обозначив улыбку.

«Но это нисколько не помешает ему съесть тебя с потрохами, как только представится такая возможность», — подумала Лера, садясь в третье кресло и наливая в свободный бокал самую малость терпкого, темного киндзмараули.

— За нашу дружбу! — Ласло поднял тяжелый бокал.

— За дружбу! — подхватил Павел, и они чокнулись.

— Значит, Усти-на-Лабе, дом десять… — проговорил мент, одним глотком допив свой стакан. — На дворе трава, на траве дрова… Ну ладно, Клоун, засиделись мы с тобой, пойду я, пожалуй! Дело надо делать, сам знаешь!

За ним закрылась дверь, и Ласло повернулся к Лере:

— Ну рассказывай — как съездила?

— Ты еще спрашиваешь? — Лера окинула цыгана холодным взглядом, словно выплеснула на него ушат ледяной воды. — Ты послал меня в настоящий гадюшник! Костик продался ментам, — она выразительно взглянула на дверь, за которой исчез Павел, — у него в баре была засада! Хорошо, что я ее почуяла!

— Так что сбежать тебе удалось, — осклабился Ласло. — И нечего качать права, ты не на профсобрании, я тебе молоко за вредность не выпишу! Вот вина выпей, хорошее вино, может, тогда у тебя настроение исправится! А может, ты все же попала в засаду, и тебя выпустили в обмен на ценную информацию? — Глаза цыгана подозрительно заблестели. — Может, ты меня сдала?

— Я не только убежала, — Лера презрительно откинула голову и свысока поглядела на низкорослого цыгана, в глубоком кресле он казался почти лилипутом. — Я дождалась нужного человека и ему тоже помогла уйти! Так что Костик нам теперь без надобности, мы спокойно можем строить расклад напрямую!

— Молодец, девочка! — Ласло погладил ее по руке. — Я в тебя сразу поверил, и я не ошибся! Хочешь? — Он достал пакетик белого порошка, высыпал дорожку на крышку часов. — Ах, ну да, ты же не употребляешь! Молодец…

Цыган свернул стодолларовую купюру, шумно втянул порошок, и лицо его сразу порозовело, глаза чувственно прикрылись. — Ох, хорошо… Ну ладно, теперь рассказывай…

***

С легкой руки Леры криминальная жизнь старого города потекла по другому руслу.

Большая часть улицы Усти-на-Лабе, названной в честь словацкого города, побратима Владимира, застроена унылыми пятиэтажными домами, так называемыми хрущевками. Но дом номер десять представлял собой исключение. Впрочем, это было исключение не из приятных. Это был чудом уцелевший приземистый деревянный барак, в котором проживали люди, выкинутые судьбой на обочину жизни, — спившиеся, опустившиеся,

потерявшие всякую цель.

Поздно вечером перед дверью десятого дома остановились двое парней в потертых кожаных куртках. Один из них громко постучал в дверь, второй стоял чуть позади, демонстративно держа руки в карманах и исподлобья поглядывая по сторонам.

На стук никто не отозвался, и поздний гость принялся молотить в дверь ногой.

— Вы что там — совсем озверели? — в приоткрывшееся окно выглянула опухшая, давно небритая физиономия. — А вот если я тебе сейчас по голове постучу — это тебе понравится?

— Уймись, мужик, — беззлобно отмахнулся парень. — Лучше открой нам, мы к Слесарю пришли!

— Не знаю я никакого слесаря, — поморщился обитатель барака. — Пришли, так заходите! У нас не заперто!

— Что, так никогда и не запираете? — недоверчиво переспросил гость. — Как же вы живете? В наше-то время!

— А у нас воровать нечего! — ухмыльнулся мужик. — У тебя вот нечего будет воровать — тоже запираться не будешь!

— Да тебя самого на органы украдут! — пообещал парень, отворяя дверь, которая действительно была не заперта.

— И-и, малый! — тяжело вздохнул местный житель. — У меня органы все до того от тяжелой жизни поношенные, что навряд ли кто на них позарится!

Двое парней двинулись по темному коридору, спотыкаясь о какие-то сундуки и ящики. Под ноги переднему попало ведро и, громыхая, покатилось вперед.

— Тише вы! — донеслось из-за ближайшей двери.

Парень дернул эту дверь на себя, увидел тесную комнату, сплошь застеленную грязными тюфяками, на которых вповалку валялись полуодетые люди, мужчины и женщины, кое-как прикрытые грязными лохмотьями. С ближайшего тюфяка на них смотрело существо с круглым распухшим лицом. Возможно, несколько лет назад это создание было женщиной.

— Выпить нету? — поинтересовалась она у вошедших. — А нет, так чего притащились? Дайте хоть поспать!

— Скажи, где Слесарь живет, и мы тут же уйдем! — пообещал один из парней.

— По левой стороне идите, третья дверь! — сообщила бывшая женщина и снова зарылась в свои лохмотья.

Парни двинулись дальше, стараясь не шуметь. Впрочем, это им плохо удавалось. Под ноги одному из них подвернулась кошка и с жутким воплем умчалась по коридору.

Наконец они поравнялись с третьей дверью, и тот, что шел первым, постучал в нее условным стуком — три удара, пауза и еще четыре.

Постучав, он на всякий случай тут же отступил в сторону и прижался к притолоке, на тот случай, если вместо ответа из-за двери прогремит выстрел. Его напарник застыл по другую сторону двери.

— Кого еще черт принес в такое время? — донесся из-за двери недовольный хриплый голос.

— Слесаря бы нам, — отозвался парень, невольно понизив голос, — мы от Керима…

— От Керима? — недоверчиво переспросили из-за двери. — Ну, ежели так, то ладно…

Заскрипели засовы, и дверь медленно приоткрылась.