Снежная Королева

Александрова Наталья Николаевна

В проем выглянул круглый настороженный глаз, и еще один — чуть ниже: круглый зрачок револьверного ствола.

— Ну я Слесарь, — проговорил человек за дверью. — А вы кто такие? Что-то я вас раньше не видал! А где Тофик с Равилем?

— Керим ребят на стрелку в Муром послал, а нас к тебе за товаром… велел сказать, что на следующий раз двойной груз возьмет.

— Двойной? Двойной — его еще приготовить надо… — проворчал Слесарь. — А слова какие Керим передавал?

— На столе, велел сказать,

трава… — начал парень, но напарник дернул его за рукав и поправил:

— Не на столе, а на дворе трава, дурья голова! На дворе трава, а на траве дрова!

— Верно, — усмехнулся Слесарь, широко открывая дверь. — Только у меня на дворе трава давно не растет, химией сожженная! Ну заходите, пацаны, будьте как дома! — и он хрипло хохотнул собственной шутке, пропуская парней в комнату.

Внутри запах аммиака сделался просто невыносимым.

— Ты чего — до сортира дойти не можешь или сорок кошек тут держишь? — спросил один из парней, зажимая нос. — Ну и вонища! Хоть противогаз надевай!

— Ты чего, Витек, — усмехнулся его напарник, — никогда в химичке не был, где «лед» готовят? В химичке всегда так пахнет! У меня соседка была, бабуся — божий одуванчик, у нее четыре кошки жили, гадили почем зря, так раз к ней эти… менты из наркоконтроля вломились, из-за запаха подумали, что бабка на дому «лед» варит!

— Ты у меня дома про них не говори! — одернул его Слесарь. — Еще накличешь! Ладно, давайте дело делать. Бабки принесли?

— А как же, — парень похлопал себя по оттопыренному карману. — Все чин-чинарем, сколько договаривались!

Он немного притерпелся к жуткому запаху и оглядел комнату.

Здесь было так же грязно и бедно, как в первой комнате барака, куда они заходили, но обстановка была немного разнообразнее: кроме нескольких тюфяков имелся простой обеденный стол, застеленный газетами, платяной шкаф, а самое главное — стеллаж с химической посудой и еще один стол с металлической столешницей, на котором стояло несколько спиртовых горелок и бутылей с реактивами. В углу комнаты, на тюфяке, кто-то спал, с головой накрывшись рваным байковым одеялом.

— Кто это там у тебя? — поинтересовался парень.

— А тебе не все ли равно? — покосился на него хозяин комнаты. — Не суй нос не в свои дела! И вообще, пацан, что-то ты больно много разговариваешь, не к добру это!

— Правда, Витек, — поддержал Слесаря напарник, — что ты попусту базаришь? Мы пришли дело делать, а не баланду перетирать! Давай, что ли, Слесарь, свой товар!

Слесарь подошел к шкафу, покосился на гостей и открыл дверцу. Отодвинув в сторону висевшие в шкафу вещи, он наклонился и открыл потайную дверцу, скрытую в задней стенке шкафа.

— Вот… — бормотал он. — Вот «лед», а вот «винт»… сотня доз, как договаривались…

Он повернулся к покупателям, держа

в руках два аккуратных свертка.

— Руки! — неожиданно рявкнул разговорчивый Витек, направив на Слесаря пистолет, неведомо как вдруг появившийся в его руке. — Ты арестован!

— Суки! — завопил хозяин, бросил в лицо парню оба свертка и бросился к окну.

— Не стреляй! — крикнул Витек напарнику и бросился за Слесарем. Тот плечом высадил окно и прыгнул в него, как в прорубь.

— Попался, козья морда! — послышался под окном еще один голос. — Ребята, порядок, мы его взяли!

Атмосфера в комнате мгновенно изменилась, наполнившись содержанием и значительностью.

— Вот и ладушки, — Витек удовлетворенно потер руки. — Ну, Серега, давай опись составлять, все как положено… Наркотические вещества, оборудование для их производства, прекурсоры… Полный комплект вещдоков, можно оформлять двести двадцать восьмую статью…

— А этого будем брать? — Напарник кивнул в сторону спящего в углу человека.

— По крайней мере задержим вплоть до выяснения личности…

Неожиданно человек на тюфяке зашевелился, как будто понял, что говорят о нем, сбросил грязное одеяло и сел на тюфяке, уставившись на незнакомцев.

Точнее, не сел, а села, потому что это была женщина. Вернее, девчонка лет пятнадцати с грязным и опухшим, но все еще привлекательным личиком.

— Вы кто такие? — проговорила она хриплым спросонья голосом. — А Слесарь где?

— Нету твоего Слесаря, — отозвался Витек. — Загремит он под фанфары лет на пять как минимум!

— А как же я? — растерянно протянула девчонка, и вдруг ее лицо перекосило судорогой. — Дозу дайте! Дайте, гады, вы что, не видите — худо мне!

— Размечталась! — отмахнулся от нее Витек. — Щас мы тебе и дозу предоставим, и какаву с чаем! На что тебя Слесарь подсадил — на мету, что ли? На «лед»?

Дверь комнаты распахнулась, в нее ввели угрюмого Слесаря, следом торопливо вошли еще несколько человек, в которых с первого взгляда можно было узнать сотрудников милиции. Последними с виноватым и застенчивым видом вошли двое тихих заспанных алкоголиков, мужчина и женщина, обитатели соседней комнаты, приглашенные в качестве понятых.

Слесарь заметил сидящую на тюфяке девушку, и его лицо перекосилось:

— Ребенка-то отпустите! Это Леночка, племянница моя! Отпустите ее, она ничего не знает! Пожалейте ребенка!

— Племянница? — переспросил его Витек. — Да у тебя в каждой школе десять таких племянниц! Про жалость вспомнил? А когда на «лед» ее сажал — не жалел? Черта с два мы ее отпустим, она у нас главным свидетелем пойдет!

— Менты поганые! — с отвращением проговорила девчонка. — Видите же — человек мучается? Дайте дозу, иначе ничего не расскажу!