Снежный Арс, или Муж на 10 дней

Чи Майя

— Аннет, я же просила не открывать глаза. — Она вернулась к моим волосам и что-то закрепила. — Все.

В зеркале отразилось нежное создание. Ни капли вульгарности — только мягкость, изысканность и простота. Именно такой я себя и представляла. Именно такой и хотела быть рядом с Вадимом. Однако мечтам сбыться не суждено.

— Спасибо, Настюш. Ты — моя фея, — поблагодарила ее от чистого сердца, рассматривая цветок в волосах и старательно подавляя эмоции. Если заплачу, то вся работа пойдет коту под хвост.

— Очень рада, что тебе понравилось. Давай займемся платьем, а то не успеем

к девяти.

Несмотря на некоторые трудности с нарядом, время пролетело быстро. Ровно в девять я села в машину, расправила подол платья с помощью охранника, осторожно закрывшего за мной дверь. Если еще пару часов назад в душе царило умиротворение, то стоило подъехать к ЗАГСу, как меня захлестнуло волнение.

Суббота. Не лучший день для бракосочетания, учитывая, сколько здесь машин. Водитель не стал заморачиваться с парковкой, подъехал к самому входу, где стоял мой жених с букетом невесты в руках. Глядя сквозь тонированное стекло на цветы, которые оказались такими же, как украшение в моих волосах, я нервно хохотнула — Снежный везде поспел. Он открыл дверь и подал руку. Едва моя ладонь оказалась в его, как все внутри перевернулось. Арс галантно помог мне выйти из машины, как истинный джентльмен опустился на одно колено и поправил подол платья, не щадя свои брюки. Я видела восхищение в его глазах, чувствовала гордость за себя, но в то же время подавляла жгучую обиду — именно такая реакция и должна быть у жениха и мужа. В глазах защипало, и крупная капля скатилась по щеке. Арсений склонился и прошептал мне на ухо:

— Ань, ты прекрасна. Не стоит лить слезы. У нас сегодня много дел, пойдем.

Я судорожно вздохнула и оглянулась, замечая неподалеку толпу людей с камерами в руках. Надо же… По идее это меня должны снимать папарацци. Это я должна быть самой счастливой невестой на свете… Я отвернулась, заметив фотографа, нацелившего на нас объектив камеры, и вложила ладонь в руку Арсения. Он повел меня мимо небольшой компании по коридорам вглубь здания.

— Паспорт, — попросил будущий муж.

Я дрожащими пальцами расстегнула клатч и протянула документ. Арсений открыл дверь и завел меня в комнату. За столом сидела женщина средних лет, которая без лишних слов поставила две печати в паспорта и указала в Свидетельстве о браке, где подписаться.

— Готово! — любезно улыбнулась регистратор и пожелала нам счастливой семейной жизни.

И это все?

Нет. Я не могла поверить, что это все, и ради одной только подписи Арсений настаивал именно на ЗАГСе. Неужели это насмешка надо мной? Для этого я наряжалась, делала укладку и макияж? Даже серьги надела из самой дорогой коллекции этого года...

Наверное, нет такого слова, чтобы описать степень моей обиды. Да, взрослая женщина, самодостаточная бизнес-леди… Хотя кого я обманывала? До настоящей бизнес-леди следовало еще дорасти.

— Ань, ну ты чего такая грустная? — поинтересовался Арсений, а я не знала, что ответить.

Ведь по факту он мне ничего не должен. Это лишь мои иллюзии и глупые мечты о сказочной свадьбе. К тому же мы толком ничего не обсуждали. Почему-то сесть и просто поговорить со Снежным у меня никогда не получалось. Только и делала, что ругалась, задевала в ответ на его колкости и втихую ненавидела. Так стоило ли винить его? Определенно — нет. Я сама виновата в абсурдности ситуации. Но дело сделано, и нужно идти до конца, просто возвести его в нужную должность, насолить Вадиму и...

— Нет, ничего… — выдавила из себя.

— Да ладно, Снежная, не грусти, а то грудь не будет рас… — Я посмотрела на него, желая придушить на месте. У меня тут личные драмы, а сударь изволил шутить. — Хорошо-хорошо. Успокойся, тебя ждет сюрприз.

Я вмиг подобралась.

— Какой сюрприз? Я не люблю сюрпризы.

— Почему? — искренне изумился он.

— Неизвестность пугает.

— Тебя, помнится, и связь со мной пугала. А теперь ты — моя жена. Пойдем.

Он схватил мою ладонь и вновь повел за собой.

— Арсений, какой сюрприз? — начала я выпытывать, потому как его загадочная улыбка настораживала. — Ответь же!

— Снежная... — произнес он мечтательно. — А знаешь, мне нравится. Эта фамилия тебе подходит. Как будто для нее и родилась.

И было в его словах столько гордости, словно я ему сына родила и родовую фамилию дала.

— Тут нечем гордится. Мы все равно скоро разведемся, — возмущенно буркнула себе под нос. — Хотя ощущение такое, словно это на всю жизнь.

— Ха! Тогда готовься к счастливой и долгой семейной жизни.

— Снежный! — процедила я сквозь зубы.

— Да, Снежная. Я к твоим услугам как минимум на десять дней.

На этом нам пришлось прервать разговор — мы вышли на улицу, и толпа фотографов тут же налетела на нас.

— Эм… Это и есть твой сюрприз? — растерянно улыбнулась я.

— Не совсем. Но оставлять без внимания регистрацию брака не стоило.

— Я не хотела прессы, — соврала ему. Конечно, хотела!

— Помнится, ты просила, чтобы о нашей неземной любви знала каждая собака в городе.

— У тебя феноменальная память.

— Что есть, то есть. Улыбаемся и машем, дорогая. Улыбаемся и машем.

Его рука обвила мою талию, и неожиданная близость доставила мне дискомфорт, сменившееся в следующее мгновение удивлением от того, что Арсений нежно коснулся моих губ, а я наблюдала, как слегка трепещут его черные ресницы и подрагивают закрытые веки.

Поцелуй длился всего лишь пару секунд, но даже эти мгновения показались мне дикими, непривычно волнующими. Мой муж отстранился, и широкая улыбка озарила его смуглое лицо. Только сейчас я присмотрелась к нему и заметила тонкую паутинку морщин вокруг глаз, еле заметный шрам на виске и насколько длинные и густые у него ресницы — любая девушка позавидовала бы.

— Нравится, что видишь? — прищурился вдруг Арсений, не скрывая веселья.

— Не буду отрицать твою привлекательность, но впредь обойдемся без экспериментов.

— Не могу ничего обещать.

Он игриво подмигнул, намекая, что продолжение будет. Это испугало меня. Снежный мог расценивать мой поступок как угодно, однако я до последнего надеялась избежать интимных моментов. С поцелуем все было ясно — надо что-то предоставить прессе, а со всем остальным я собиралась бороться и не допускать того, о чем в будущем обязательно пожалею.