Снежок
Шрифт:
– Гарри!
– сказала она, едва переговорщики поднялись по лестнице, ведущей на второй этаж.
– Мой внук вырос без отца, отчего приобрёл недостаточно свойств, присущих мужчинам. Общаясь с тобой и твоей магглорождённой подругой, он стал меняться, сделался жёстче, решительней и настойчивей - то есть начал превращаться в правильного юного балбеса, как и положено в его возрасте мальчикам. Спорит, дерзит, не слушается, наконец. Не могу передать, как я счастлива. Ты уж, пожалуйста, будь с ним более требовательным и почаще затягивай в разные проказы. Уверена, что мисс Грейнджер сумеет удержать вас от чересчур рискованных выходок.
Гарри
– Э-э… Леди! Я очень послушный и прилежный ученик. Чту дисциплину и соблюдаю правила, - проблеял он неуверенно, шустренько цепляя на себя образ очкарика-отличника.
– “В крайнем случае, пользуюсь тихим оружием и стараюсь не оставлять свидетелей,” - добавил он уже про себя.
– И тебе, и Гермионе всегда рады в этом доме. Что же касается покупок для тебя ингредиентов - должна же пожилая одинокая дама хоть чем-то заняться!
– Ингредиентов?
– окончательно завис Поттер.
– Списки которых приносит твоя замечательная сова.
Гарри непроизвольно ушёл в себя. Ну да - он носился со своими экспериментами, как наскипидаренный, варил почти каждую ночь, являя собой образ растрёпанного недосыпающего безумного учёного. Бывало, и по два зелья. Или переваривал неудачное. Беря для них ингредиенты из сумки, которую давала подруга. И ни разу не задумался о том, откуда такая пропасть всякой всячины там берётся - а ведь фунтами изводил златоглазки и дремоносные бобы, не считая флоббер-червей и змеиных зубов. Так вот кто обо всём этом заботился!
Стало тепло на душе и очень неудобно за свою непредусмотрительность.
– А что случилось с отцом Невилла?
– спросил гость чисто на автомате.
– Его и его жену - мать моего внука - до безумия запытали сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть. Надеялись выяснить, что произошло с их господином. Сейчас Фрэнк и Алиса находятся в Мунго. Считается, что оба безнадёжны. То есть находятся в сознании, но память к ним не возвращается. Да и новые сведения не удерживаются в голове, если не повторять для них постоянно одно и то же. Даже дети малые, и то лучше соображают.
– Портреты предков как будто и не отказываются помочь, - сообщил вернувшийся в гостиную Невилл.
– Но ни один не желает висеть в туалете.
– Даже дамы, хотя я им сказала, что это для девочек, и что там вполне приличная обстановка, - подтвердила Гермиона.
– Вот ведь засада!
– огорчился Гарри.
– Ладно, видимо и мне придётся с ними переговорить. Вдруг сумею найти нужные слова!
– “Добрым словом и пистолетом, как известно, эффективнее.” - Миссис Лонгботтом!
– обратился он к пожилой леди.
– Хотелось бы узнать, отчего сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть решили, будто о местопребывании их главаря знают именно родители Невилла?
Услышав эти слова, Гермиона немедленно переключила внимание на пожилую леди - Поттер увидел в её взоре то самое предвкушающее выражение, какое появляется в момент, когда подруга открывает интересную книгу.
– Это было очень непростое время, - бабушка Невилла откинулась на спинку кресла и полуприкрыла глаза.
– Нападения на семьи волшебников держали всех в постоянном напряжении и казалось, что сторонники Тёмного Лорда вот-вот одержат верх. Во всяком случае, так представлялось рядовым обывателям. Тем не менее, некоторые волшебники упорно сопротивлялись. Дамблдор созвал специально организованный для борьбы с Тёмным Лордом “Орден Феникса”, в который вступили те, кто готов был сражаться. В нём состояли и твои родители, Гарри. И мои сын с невесткой. К этой борьбе присоединилось немало сильных волшебников, в том числе и сотрудники аврората, которым надоела нерешительность министерства.
Пожилая дама нахмурилась, стараясь припомнить как можно больше деталей давних событий.
– Летом восемьдесят первого года почему-то в рядах фениксовцев возобладало мнение, будто Волдеморт с особым упорством угрожает именно Поттерам и Лонгботтомам. Меня очень озадачило подобное предположение: с чего это вдруг? Наши семьи были далеко не самыми сильными врагами и не настолько влиятельными людьми, чтобы заслужить столь пристальное внимание. Но, как я ни старалась, ни от детей, ни от их близких друзей не добилась ни слова. Фрэнк и Алиса предпринимали самые серьёзные усилия к тому, чтобы оградить нас от вероятной опасности, а Джеймса и Лили вместе годовалым тобой, Гарри, вообще укрыли под заклинанием доверия - Фиделиусом. Но оно не помогло из-за предательства хранителя тайны - твои родители были убиты, а напавший на вашу семью Тот-Кого-Нельзя-Называть таинственно исчез, оставив тебе шрам.
– Вскоре самые верные его сторонники пришли в место, где скрывались Фрэнк и Алиса, чтобы выяснить судьбу своего повелителя. Это то, о чём известно наверняка. А вот почему они решили, что мои сын и невестка больше других знают о произошедшем, мне неизвестно, - несколько торопливо и скомкано закончила хозяйка дома. Видно было, что те воспоминания до сих пор причиняют боль.
– Попытаемся сообразить?
– с воодушевлением воскликнула Грейнджер.
– Соображать пока особо нечего, - остудил подругу Поттер.
– Общего в двух случаях немало, но под те же критерии можно подогнать кучу людей: семьи волшебников, сторонники Дамблдора, не богатые и не бедные. Так посмотреть - ничего примечательного.
– Ну, - задумалась умница, - кое-что есть. Особенно сильной угрозе подверглись две семьи, имевшие на руках мальчиков в возрасте одного года. Оба - сыновья волшебников.
– Хм!
– добавила миссис Лонгботтом.
– А ведь разница в дате рождения между Невиллом и Гарри буквально один день.
– И оба они были зачаты на Хэллоуинн, - воскликнула Гермиона.
– Или накануне, - продолжила мысль бабушка.
– Отчего оба появились на свет в самом конце июля. Вот и общий признак, на основе которого можно строить дальнейшие предположения. То есть два младенца оказались целью для каких-то инсинуаций. И, разумеется, их родители, не желающие потерять своих первенцев. Кстати, Хэллоуинн весьма примечательный день, - подметила она.
– Его оккультная слава родилась не на пустом месте.
– А Гарри выбрали в качестве цели потому, что он… сильнее магически, - озарило юного Лонгботтома.
– Бабушка, помнишь, ты рассказывала…
– Помню, помню, - с улыбкой покивала та.
– Джеймс буквально светился от гордости, рассказывая по десять раз про мощь стихийных проявлений магии сына.
– Лишившиеся предводителя, слуги, вероятно, хоть что-то, но знали о причине, по которой их господин хотел убить этих мальчиков, и полагали, что Фрэнк и Джеймс или Алиса и Лили должны быть в курсе дел друг друга, - задумчиво проговорила Гермиона.
– Но сами они даже не пытались убить Невилла.