Снова с тобой
Шрифт:
И вдруг Ноэль вспомнила свой собственный «удачный брак». Замужество с Робертом, взрослым, преуспевающим мужчиной, который ездил на работу на сияющем новеньком черном «мерседесе». С другой стороны, о Данте она знала только то, что услышала от отца. Кто она такая, чтобы судить этого парня?
— Я ничего не скажу, но только пока, — пообещала Ноэль. — А ты поклянись, что будешь осторожна. Этот парень не внушает мне доверия.
— Тебе следует опасаться вовсе не Данте. — Бронуин боязливо огляделась и снова уставилась на Ноэль в упор. — Ноэль, что тебе известно о делах
— Помимо того, что я узнала, работая у него в офисе? Сказать по правде, это было так давно, что я уже все забыла.
— А что ты скажешь, узнав, что окна в редакции разбили по приказу Роберта? — Бронуин понизила голос до шепота, хотя поблизости не было ни души.
— Ничуть не удивлюсь, если ты спрашиваешь об этом. — Ноэль уже успела прийти к некоторым выводам: совпадения выглядели слишком подозрительно.
— И Роберт виновен не только в этом.
Раздражение Ноэль нарастало.
— К чему ты клонишь?
Бронуин перевела взгляд на их тени, лежащие на дорожке и похожие на силуэты, которые Ноэль когда-то вырезала для нее из черной бумаги. Поколебавшись, она объяснила:
— Видишь ли, Данте тоже… работает на Роберта. — Она резко вскинула голову. — Нет, не так, как ты думаешь. Просто выполняет поручения, что-то отвозит и привозит. И потому он знает, с кем имеет дело.
— С кем же?
— Не могу сказать. Но он боится Роберта. — Бронуин обмотала волосы вокруг пальца так туго, что его кончик распух и покраснел. — А если боится он, значит, и ты должна опасаться. Бояться за свою жизнь.
Ноэль хотела бы всерьез воспринять слова младшей сестренки. Бог свидетель, у нее немало причин верить, что Роберт способен на многое. Но чтобы на такое! Нет, это уж слишком. Да, ее муж — чудовище. Он напоил ее, украл у нее ребенка. Но убить человека? Нет, на такое не решится даже Роберт.
— Брон, а тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? — спокойно спросила Ноэль. Ей вспомнилось, как она взяла Бронуин с собой в туристическую поездку. В то время ей было чуть за двадцать, а сестре — девять или десять лет. В таком возрасте все дети обожают страшные истории про одноруких каторжников или серийных убийц, сбежавших из тюрьмы. Но Бронуин зашла дальше: она сама сочинила запутанную историю о рейнджере на редкость угрюмого и жуткого вида, который превратился в вампира и начал бродить ночью по лесу. А когда пришло время ложиться спать, от страха Бронуин никак не могла уснуть.
— Эль, я не шучу. — В голосе Бронуин послышалось отчаяние. — Знаю, ты считаешь, что я многое преувеличиваю, может, так оно и есть. Но это же совсем другое дело!
— Ладно, допустим, ты права. И как же теперь быть?
— Не оставаться с ним наедине и так далее.
Ноэль невесело усмехнулась.
— Ну, на это у меня нет никаких шансов — разве что меня похитят террористы!
— Тогда постарайся нигде не бывать одна, вот и все.
— Даю слово скаута! — Ноэль подняла два пальца. — Никаких темных переулков, никаких встреч с незнакомыми людьми. Пожалуй, я даже заведу себе добермана — на всякий случай. Ну, что скажешь? — Бронуин даже не улыбнулась, и Ноэль
Она вспомнила то время, когда Бронуин только родилась. Самой Ноэль тогда исполнилось четырнадцать, вторую жену отца она недолюбливала. Но едва она взглянула на крошечную сестренку, завернутую в пушистое желтое одеяло, все изменилось. Она мгновенно простила Вики. «Папа поступил правильно, женившись на ней, — размышляла Ноэль, — кто еще мог подарить ему такое чудо?»
— Не подумай, что я уклоняюсь от разговора, — продолжала Ноэль, — но я хотела бы знать, насколько у тебя все серьезно с этим Данте.
Бронуин вызывающе пожала плечами — пожалуй, слишком вызывающе.
— Мы встречаемся, вот и все. Ничего особенного.
— Ты спишь с ним?
Ее сестра удивленно засмеялась и залилась густым румянцем.
— А почему ты спрашиваешь?
— Можешь не отвечать — мне уже все ясно.
— О Господи… правда?
— Дело в том, что я слишком хорошо знаю тебя. — Ноэль ободряюще сжала руку сестры. — Надеюсь, вы предохраняетесь?
— Сказать по правде, мы были близки только один раз, — призналась Бронуин.
— Поверь мне, одного раза вполне достаточно — уж я-то знаю. Я сама так забеременела.
Внезапно она сообразила, что родилась, когда ее родители были всего на год старше Бронуин. Она всегда помнила, что ее отец и мать очень молоды, но даже не представляла себе, насколько молоды. Неожиданно ее переполнило сочувствие к матери — теперь Ноэль понимала, что ей пришлось пережить.
— Не волнуйся, мы были осторожны, — заверила ее Бронуин.
Мысли Ноэль перескочили на Хэнка и на то, насколько осторожными придется быть им. Сегодня он пригласил ее к себе поужинать. А почему бы и нет? Ведь они друзья. Если они ограничатся поцелуями на вершине холма, что плохого в их дружбе? И все-таки Ноэль не покидало тревожное предчувствие.
— Все прошло удачно? — нерешительно спросила она.
Бронуин опустила голову, румянец на ее щеках стал гуще.
— Скажем так: не все можно узнать из книг.
— А моим первым мужчиной стал Роберт, — призналась Ноэль.
— И это было ужасно?
— Нет, что ты. Просто… — Ноэль так старательно избегала этих воспоминаний, что они почти полностью стерлись из ее памяти. — Он действовал очень уверенно — так мне запомнилось. Словно демонстрировал какой-то таинственный фокус.
— И со временем ничто не изменилось в лучшую сторону?
— Пожалуй, все-таки изменилось. Беда в том, что любовь ушла, а вместе с ней — и желание заниматься сексом. Как видишь, я навредила сама себе.
— А я не знаю, люблю ли я Данте, — вздохнула Бронуин. — Он нравится мне, но ведь это еще не любовь, так?
— Так, да не совсем. — Ноэль улыбнулась, снова вспомнив о Хэнке.
Неужели она влюблена в него? Может быть, но сейчас, в смятении, она не смогла бы отличить любовь от простого чувства благодарности за доброту Хэнка. Впрочем, сегодняшний вечер она ждала с нетерпением — это она знала наверняка.