Сны о Слепом городе и другие сказки

Долина Сонной реки петляет меж покрытых соснами гор – блуждающий водный поток прокладывает свой путь на север, к холодному Седому морю. А там, где кончается море, начинается звёздное небо.

В долине Сонной реки живёт Са-Манна, внучка Великой Праматери. Сидит она на берегу, напевает тихонько, прядёт крепкую нить: летом – из солнечных лучей и белого льна, зимой – из шерсти лесных зверей и лунного света.

Из нитей вяжет Са-Манна рыбацкие сети и забрасывает их в Сонную реку.

Оттуда вылавливает она серебристых рыб – сказки и сны – и птицами выпускает их в небо. К кому прилетят те птицы, какие споют они песни?..

Иногда у костра, что жжёт вечерами Са-Манна, собираются женщины. Они приходят сюда, чтобы послушать сказки, так они говорят. Они приходят сюда, чтобы услышать самих себя, так говорит Са-Манна.

Вот и сегодня женщины собрались вкруг костра. И Са-Манна начинает рассказывать.

В одном городе жила искусная мастерица, которая умела ткать такие красивые ковры, что полюбоваться ими приезжали люди со всех концов земли. Купцы из дальних стран платили баснословные деньги, чтобы только заполучить ковёр, сотканный той мастерицей. Слава о ней шла по всему миру, и женщина очень гордилась этим.

Однажды к ткачихе приехала сама королева – и заказала такой ковёр, которого ещё свет не видывал. Такой ковёр, который затмит все украшения её дворца. Такой ковёр, глядя на который, другие королевы лопнут от зависти. Такой ковёр, которым будут гордиться ещё семь поколений королевского рода.

– Трудная это задача, – подумав, произнесла мастерица, но, увидев горькое разочарование в глазах королевы, поспешила добавить: – Трудная задача, но если она кому и под силу, так только мне. Я вас не подведу. Ваше Величество не ошиблись, обратившись именно ко мне.

И, условившись встретиться вновь через год, женщины разошлись каждая своей дорогой. Целый год ткачиха обдумывала, что же такого изобразить на великолепном ковре, который затмит всё, созданное когда-либо другими мастерицами и ею самой. Она отбрасывала одну идею за другой, рисовала эскизы и зачёркивала их. Скомкав, недовольно бросала бумагу в угол: нет, не то, всё не то!

Она скупила у торговцев все мотки самых прекрасных нитей – шёлковые, золотые, серебряные… Но это не помогало. Всё было слишком ничтожно, ничто не годилось для Идеального Ковра. Целый год ткачиха ломала голову понапрасну, и когда королева приехала к ней в назначенный день, ковёр не был не то что готов – даже начат.

Королева расстроилась и рассердилась. Но ткачиха убедила её, что соткать Идеальный Ковёр – дело небыстрое, тут нужно иметь терпение. Поэтому пусть королева приезжает через три года – уж к этому-то времени всё будет готово в лучшем виде, будьте спокойны!

Прошло ещё три года. Но ничего не изменилось. Только в доме мастерицы стало темно и печально – в одном углу высилась гора измятых, изорванных черновиков с набросками орнамента, в другом покрывались пылью ткацкий станок и прекраснейшие нити. Но ткачиха совершенно не обращала на это

внимания. Она была одержима мыслью создать Идеальный Ковёр.

Приехавшая вскоре королева ужасно разгневалась, увидев, что работа над ковром так и не была начата. Но то, с каким жаром говорила мастерица о своих замыслах, убедило королеву подождать ещё пять лет. «Творческие люди! – пожала она плечами. – Что с них взять».

Прошло ещё пять лет. Королева приехала за ковром, но обнаружила, что дело так и не сдвинулось ни на шаг. Мастерица вновь стала уговаривать королеву подождать – на этот раз уже десять лет. Разочарованная, королева развернулась и уехала, не проронив ни слова.

Шло время. Ничего не менялось. Только дом мастерицы пришёл в ещё большее запустение – ей было некогда заниматься такими глупостями, как уборка и починка, ведь она вынашивала Великий Замысел, она обдумывала Идеальный Ковёр.

Мотки драгоценных нитей уже целиком заполняли её комнату, эскизы же все исчезли – ткачиха вынуждена была топить ими печь, потому что у неё совсем не осталось денег. За все эти годы она не соткала ни одного ковра, не взялась ни за один заказ, хотя множество людей поначалу обращались к ней с просьбами, зная о её мастерстве. «Мне некогда, я работаю над ковром для самой королевы!» – отвечала она гордо.

Какое-то время она жила на деньги, вырученные от продажи тех ковров, что соткала раньше. Но настал день, когда был продан последний готовый ковёр. И вот она истратила последнюю монету, и даже те купцы, кто знал её раньше, перестали давать ей в долг. Мастерица злилась – ей нужны были новые нитки, лучше прежних! Ведь без них не соткать Идеального Ковра!

…Прошло много, много лет. Королева давно умерла, да и сама ткачиха состарилась. Но продолжала бредить Идеальным Ковром. Обезумевшая, одетая в рубище, бродила она по рынку в поисках драгоценных нитей для великолепного ковра.

Дети показывали на неё пальцем и корчили рожи: сумасшедшая старуха! вон идёт сумасшедшая старуха! Прохожие только сокрушённо качали головой, видя её. Самые сердобольные совали в руки ткачихе кусок хлеба, который она жевала машинально, не чувствуя вкуса, не ощущая голода, продолжая сердито бормотать: нет, не то, всё не то!

И безумная старуха так никогда и не узнала, что королева всё-таки купила её ковёр. Молча выйдя из покосившейся лачуги, в которую превратился некогда ладный домик ткачихи, королева вернулась во дворец и приказала слугам найти купца, который продаст ей ковёр, сотканный той искусной мастерицей.

Долго искали слуги, но всё же нашли – это был последний ковёр, который ткачиха закончила как раз перед встречей с королевой. Он стоил баснословных денег, поэтому торговец до сих пор не смог его продать. Но он действительно стоил того, и королева, не поскупившись, щедро отсыпала купцу золота. Ковёр был прекрасен, как и все ковры, сотканные мастерицей. И он оказался достаточно хорош для королевы.