Собачье счастье

Вульф Изабель

Я села на скамейку. За моей спиной прихотливо вились контуры Лондона – от громоздких небоскребов Доклендз до труб электростанции Баттерси. Окна офисов вспыхивали золотом в лучах предзакатного солнца. Итак, теперь, когда я встретила его и познакомилась с ним, я знаю, что я должна с ним поговорить. Это решено. Но вот когда?

– А сейчас я хочу сфотографировать, как вы спускаетесь по холму с Германом, – донеслись до меня слова Дэвида откуда-то слева. – Забудьте о моем присутствии и просто спускайтесь. Вот так.

Мы

с Германом начали спускаться. Я чувствовала некоторую неловкость из-за того, что люди с улыбкой наблюдают за тем, как Дэвид фотографирует меня, следуя за мной или, наоборот, пятясь от меня. Пробило семь. Я поняла, что мне делать. Нужно было пригласить его обратно в дом – пригласить в дом, предложить пива и…

– Ну вот и все, – услышала я голос Дэвида. Он нагнал меня и зашагал рядом. Мы спустились с холма, миновали платаны, прошли через ворота и оказались на Сент-Майклс-мьюз. Пока я открывала калитку, Дэвид успел перемотать пленку, быстро наклеить на нее этикетку и убрать фотоаппарат в сумку.

– Я отщелкал две пленки, так что, надеюсь, там есть удачные снимки.

Он повесил сумку на плечо. «Ну, говори же. Пригласи его в дом. Пригласи его…»

– Могу я предложить вам… – начала я, но он уже протянул мне руку для прощания.

– Ну что ж, рад был с вами познакомиться, Миранда. Мне пора. Простите, вы что-то хотели мне предложить?

Я посмотрела на него, и у меня в груди все сжалось.

– Вы что-то хотите сказать?

– Я хотела спросить… э… не могу ли я… предложить… вам… пива или… еще чего-нибудь?

– Пива?..

– Да. Я просто подумала, может, вы… хотите пива. Все-таки… конец рабочего дня. То есть это не обязательно, – мямлила я, – но… я просто решила… предложить вам…

– Знаете, это было бы здорово… – Он, кажется, смутился. – Но я… действительно тороплюсь.

– Понятно. Вы торопитесь, – машинально повторила я.

Он неторопливо кивнул, а потом воцарилось неловкое молчание.

«Я должна тебе кое-что сказать, Дэвид. Это изменит твою жизнь».

– Мне… жаль, что мы так неудачно начали, – сказала я.

Он снова кивнул:

– Да, и мне жаль.

– Это случилось по моей вине. Вероятно, я показалась вам странной.

– Нет, нет… а впрочем, пожалуй, да. – Он неожиданно рассмеялся. – Я действительно подумал, что вы странная. Но иногда я бываю резок, и, видимо, поэтому вы разнервничались.

«Я занервничала, но вовсе не поэтому».

– Ладно. – Дэвид взглянул на часы. – Мне пора. – Он сунул руку в правый карман. – Может, оставить вам визитку?

Он достал визитную карточку, и я снова заметила шрамы на его руках. Слезы опять навернулись мне на глаза.

– Если вам что-нибудь понадобится, звоните, – сказал он.

«О, мне обязательно что-нибудь понадобится! Мне нужно рассказать о том вреде, который я тебе причинила, и попросить у тебя прощения».

– С вами все в порядке? – спросил он, внимательно

глядя на меня. – Я спрашиваю – все ли у вас в порядке? Вы… чем-то огорчены?

– О, нет-нет. У меня все в порядке. Правда. Это просто…

– Сенная лихорадка?

Я кивнула.

– Это прямо какое-то бедствие, да?

Я снова кивнула.

– Ладно, Миранда, мне действительно пора. Был рад с вами познакомиться. До встречи, – попрощался он, уходя.

– Да, увидимся, – с улыбкой сказала я.

Но как? Смогу ли я снова его увидеть? Но я знала – я обязана, обязана встретиться с ним еще раз. Он должен узнать, кто я на самом деле.

Глава седьмая

– Я оторву тебя только на пару минут, – сказал папа, позвонив мне на следующий день, когда я как раз готовилась к очередному «съезду щенков». – Хочу сказать, что я уже устроился – более или менее.

– Как дом?

– Небольшой, но вполне уютный, не считая жутких коричневых портьер.

– А как дела с клубом?

– Ну, площадка для гольфа очень хороша – с нее открывается прекрасный вид на море, и здание клуба великолепно. Но, как выяснилось, у них серьезные финансовые проблемы.

– Разве тебя об этом не предупредили?

– Представь – нет. Я просто в шоке. Понимаешь, они сказали мне, что от меня требуется «слегка увеличить приток клиентов». Но сегодня я просматривал документы – ситуация хуже некуда. В клубе состоит не больше сотни человек, а нужно хотя бы пятьсот – чтобы держаться на плаву. Ладно, – добавил он, вздохнув, – я и так знал, что это будет большим испытанием после Палм-Спрингс.

– Знал и все-таки согласился?

– Я хочу уйти на покой здесь, Миранда. А еще я хочу, чтобы меня здесь похоронили.

– Но тебе всего лишь пятьдесят восемь!

– Знаю, но я уже по горло сыт Штатами. К тому же там у меня не было постоянного пристанища.

– Что же ты не женился на какой-нибудь симпатичной американке?

– Да как-то не хотелось, – вздохнул папа. – Не то чтобы мне не делали авансов – с моим-то «очаровательным» английским акцентом!

Не говоря уже о внешности – он ведь все еще очень привлекателен, мой папа.

– Конечно, курорт был очень неплох… Неплох? Боже мой, да гольф-курорт Хайатт – настоящий рай!

– Но, знаешь, какое-то время спустя все эти роскошные отели кажутся такими безликими. Люди приезжают и уезжают, и у тебя нет возможности узнать их поближе… В общем, я соскучился по тому братству, которое есть только в клубе. И тут я встретил одного человека отсюда, мы разговорились, и выяснилось, что их клубу срочно требуется директор. Неделю спустя это место было предложено мне. Взглянув на карту, я понял, что клуб расположен не лучшим для меня образом, – нервно добавил он, – но, уверен, твоя мама будет вести себя в рамках приличий, если мы случайно встретимся.