Собака и Волк
Шрифт:
— Они провели тебя как мальчишку, — сказал он. — Ты заплатил вдвое больше, чем требовалось.
Настроение Эвириона от этого лучше не стало.
И все же у него был корабль и надежды на будущее. Корабль-красавец построили в Британии, пусть и много лет назад, зато на славу. Под придирчивым взглядом Эвириона корабль довели до нужной кондиции. Он был стройнее южных торговых кораблей, и корма у него была ниже, зато имелась небольшая каюта. К средней части судна принайтовили спасательную шлюпку. На носу таран: с его помощью корабль надежно причаливал к берегу. На вынесенной
Выйдя из Гезокрибата, Эвирион взял курс назад, в Аквилон. Там он, на основе консигнации, собирался загрузиться товарами, производимыми в Галлии. [12] Средств на оплату товаров у него пока не было. На юге Эриу, в Муму правил король Конуалл, дружелюбно относившийся к Ису. У него Эвирион надеялся совершить выгодный обмен. В этом году они сделают два-три таких рейса, а позднее пустятся в более заманчивые путешествия — к германским берегам, за янтарем, мехами и рабами.
12
Консигнация — комиссионная продажа товаров, при которой их владелец (консигнант) передает комиссионеру (консигнатору) товар для продажи со склада комиссионера.
Эвирион предполагал сначала пойти вглубь, на запад, а потом повернуть на юг и далее — на восток. Приближаться к развалинам Иса у него не было ни малейшего желания, тем более что со всех сторон поступали тревожные сигналы. Ходили слухи, что в северной бухте, которую жители Иса называли Римской, появились скотты. Судя по сообщениям, их было немного.
— Думаю, их послали в разведку: выяснить, насколько сильна сейчас империя, — сказал Руфиний. — Попутно они грабят незащищенные деревни и фермы.
— Слишком много таких незащищенных, — сказал Эвирион, — и все благодаря империи. — Сеть береговой охраны, сплетенная Грациллонием, распалась после гибели Иса.
— У нас есть защита, — возразил Руфиний.
Эвирион уставился на него.
— На что вы намекаете, старый лис?
— С таким большим судном и хорошо вооруженной командой — отчего бы нам самим не сходить в разведку? Кто знает, может, что и выгорит?
Эвирион всегда был готов к рискованным приключениям. Он так и ухватился за предложение.
Первую ночь «Бреннилис» простояла на якоре против Козлиного мыса. Утром, выйдя на морские просторы, пошла на восток. Было солнечно и ветрено. Белые гребешки оседлали ярко-синие волны. На горизонте появились до боли знакомые скалы. Мужчины старательно отворачивались и смотрели перед собой, на волнующееся море. Потом кто-то не выдержал, а за ним и другие матросы, посыпались проклятия.
—
Вскоре увидели семь узких кожаных лодок. Заблестели наконечники стрел: светлокожие люди в килтах заволновались, увидев незнакомое судно. Эвирион приготовил луки, оценил расстояние, силу ветра, течения, скорость и дал сигнал рулевому. «Бреннилис», приняв боевую стойку, понеслась вперед.
Лодки пустились наутек — кто куда. Против корабля с высокими бортами и моряками в боевом облачении шансов у скоттов не было. Эвирион набросился на одну из лодок. Под парусом «Бреннилис» было не удержать. Скотты поняли его намерение и убрали паруса: на веслах они получали преимущество в скорости. Полетели стрелы, два воина упали. Понеся урон, остальные уже не так споро работали веслами.
«Бреннилис» нанесла удар выступающим концом кормы. Легкий корпус треснул, и шлюпка опрокинулась.
Варвары попадали в воду. Остальные лодки кружили на некотором расстоянии.
— Не надо провоцировать их на атаку, — посоветовал Руфиний. — Они погибнут, но и у нас будут потери.
Эвирион с большой неохотой уступил. Как только шестерых варваров подняли на борт, корабль развернулся, и «Бреннилис» помчалась в открытое море. Шлюпки какое-то время преследовали их, а потом отстали. Издали они были похожи на больших бакланов, качавшихся на волнах.
Мокрых пленников прижали пиками к борту. Руфиний подошел к ним.
— Вас надо связать, — сказал он на их языке. — Если вы будете себя хорошо вести, останетесь живы.
Высокий рыжий мужчина, по виду шкипер, по-волчьи оскалился.
— Будем ли мы жить — все равно, лишь бы и вас прихватить на дно, — ответил он. — Ну да ладно, может, нам еще и представится такой случай. — Он посмотрел в сторону берега. — Мы-то ваших птиц накормили на славу. Думаю, вы этого не забудете.
— Да ты храбрый парень, — сказал Руфиний. — По-латыни сказали бы «дерзкий». Можно узнать твое имя?
— Лоркан Мак-Фланди из туата Финджени.
— Это, значит, неподалеку от Темира? — Руфиний узнал диалект и припомнил свое посещение этих мест.
— Верно. Я клялся на верность королю Ниаллу Девяти Заложников.
— Ну-ну. А теперь вытяните руки. Сейчас вас свяжут, и заложниками станете теперь вы.
Пленные нахмурились, но подчинились. Когда Лоркану связали запястья и щиколотки, Руфиний оттащил заложника в сторону и назвал себя.
— Я был в твоей прекрасной стране, — сказал он. — Сочувствую и понимаю, как тебе, должно быть, хочется домой. Давай решим между собой, как это сделать.
Они стояли возле леера и тихонько беседовали. Ветер относил их слова в сторону.
— Только у короля Ниалла могут служить такие люди, как ты, — втирался к нему в доверие Руфиний.
— Мы собирались торговать, — ответил заложник. — Но тут он перед самым отъездом поговорил со мной и другими шкиперами. Ему сейчас недосуг: пошел на север Эриу — усмирять бунт, а то бы сам сюда явился и веревки были бы на вас. Да, скорее всего, сейчас бы вас и на свете не было. Но ничего. Дойдет и до вас очередь.