Соблазн в шелках
Шрифт:
– Как ужасно.
– Да, это было страшно. Как тебе нравится хамоор?
– Вкусно. – Это была местная рыба, запеченная на решетке с лаймами. – Имена Анна и Аннушка очень похожи. Путаницы не возникало?
– Да нет. Анне давно нравилось имя Аннушка, а когда она узнала, что это ласкательное русское имя, которое означает «маленькая Анна», она ни о каком другом имени для дочери и слышать не желала.
Сквозь окно было видно море и несколько одномачтовых суденышек.
– Это дау, – пояснил Гай, проследив за ее взглядом. – Теперь их не часто увидишь, а раньше на них осуществлялись все каботажные перевозки по
– Интересно, что на них перевозят теперь?
– Телевизоры, – ответил он, – кондиционеры, возможно, видеоаппаратуру. Однажды я увидел дау, которая на всех парусах шла вдоль побережья. Мне показалось, что дау похожа на военное судно финикийцев, но иллюзия рассеялась, когда я, позаимствовав у кого-то бинокль, разглядел груз.
– Что это было? – Он криво ухмыльнулся.
– Пара «тойот». Проза жизни вдребезги разбила мои иллюзии.
Клодия осторожно перевела разговор на интересующую ее тему.
– Ты, должно быть, очень рано женился?
– Слишком рано, – ответил он. – Я тогда был студентом и по лучшим студенческим традициям не имел ни гроша в кармане. Анна была на год моложе. Ее прислали в Англию учиться: Когда мы встретились, шла всего лишь вторая неделя ее пребывания в Англии, а два месяца спустя мы жили вместе.
Клодия, сама того не желая, почувствовала укол ревности.
– Она была не похожа ни на кого, – продолжал Гай. Она напоминала ртуть – такая же изменчивая и неуловимая.
Клодии вспомнилась фотография в его гостиной, лицо женщины в: форме сердечка и ее огромные темные глаза, и она снова почувствовала укол ревности.
Как можно быть такой мерзавкой! Ведь бедняжки уже нет на белом свете!
– …Я, наверное, потерял голову, – продолжал он, – но о женитьбе я в то время не думал. Женитьба – это что-то такое, что относилось к будущему, как и заботы о выплате ипотечного кредита и детях…
Клодия заранее знала, что он скажет дальше: «..Когда обнаружилось, что у нас будет ребенок, это было полной неожиданностью. Анна, боялась сказать отцу, тот в подобных вопросах придерживался старомодных взглядов, и поэтому она не могла заставить себя рассказать обо всем родителям. Анна не настаивала, на том, чтобы мы поженились, но я знал, что именно этого ей хотелось…»
У нее уже сложилась в голове вся ситуация.
– Она сказала родителям только, после, того, как все произошла, – продолжал он. – Мы сходили в мэрию, зарегистрировали брак и устроили дома вечеринку. Она была так счастлива, что я не сомневался, что поступил правильно. А через несколько недель, когда навестить нас приехали ее родители, разгорелись страсти.
Он отхлебнул глоток «Мутон кадет» и скорчил гримасу.
– Ее отец был в ярости. Думаю, ему хотелось нанять отряд головорезов и избить меня до полусмерти. Он увидел перед собой студента без гроша в кармане и без перспективы получить наследство. Их семья не принадлежала к когорте богатых, но они были людьми весьма состоятельными, и он решил, что я умышленно, заставил ее забеременеть, в расчете на деньги.
– Что было дальше? – Гай приподнял брови.
– Он требовал, чтобы я немедленно исчез, с горизонта. Анна должна была уехать с ними, а потом предполагалось, сразу же, устроить развод.
– Но она не захотела?
Гай покачал головой.
– Я был немало удивлен, увидев, как решительно она выступила против отца. Думаю, что его это тоже удивило. Анна никогда не была непокорной, как Аннушка, но упрямства ей хватало, и оно проявилось в то время, как никогда раньше. – Он кивком головы указал на тарелку: – Еда остынет.
– Твоя тоже.
Положив в рот кусочек-другой рыбы, Гай продолжал:
– Ее отец был диктатором. Он не любил, когда ему противоречили, а поэтому решил пустить в ход козырную карту. Если, мол, она останется со мной, то ей нечего рассчитывать на финансовую помощь родителей.
Официант унес тарелки, и Гай снова наполнил бокалы.
– Она отнеслась к угрозе с полным безразличием, – продолжал он. – А после всего, что ее отец наговорил мне, я тем более не желал его денег.
– А ее мать? Ей ты тоже не понравился?
– Думаю, я ей понравился. Она по крайней мере не считала меня охотником за богатыми наследницами, но и она полагала, что мы оба слишком молоды для брака. Сначала все шло неплохо. Анна нашла работу в одном модном магазине, где была занята половину рабочего дня, а я стал подрабатывать в баре, и нам удавалось сводить концы с концами. После рождения Аннушки стало труднее. Я привык к трудностям и жег свою жизнь с обоих концов и посередине тоже, но Анна не могла к этому привыкнуть. Ребенок подорвал ее силы.
– Могу себе представить.
– Ее родители приезжали, когда родилась Аннушка, а потом приехали еще раз шесть недель спустя. Отношение ее отца в корне изменилось, что вполне естественно, потому что это была его первая внучка, и он вдруг стал проявлять необычайную щедрость. Он даже ко мне стал относиться более или менее сносно. Он решил снова выплачивать дочери пособие, причем значительно увеличив сумму.
– Наверное, Анна не возражала?
– Она и не могла возражать. Я ненавидел себя за то, что принимаю деньги, но и отказаться не мог. Ситуация была весьма затруднительной. Я пытался учиться и подрабатывать на двух работах, а Анна совсем обессилела. Она кое-как научилась ухаживать за собой, но на ребенка у нее не хватало сил. Дома ей не позволяли и пальчиком шевельнуть, так как у них практически все делали слуги. Мне пришлось самому обучать ее простейшим вещам, например, тому, как постирать свитер или приготовить спагетти с мясным соусом.
Снова подошел официант.
– Желаете десерт, сэр?
Они прервали разговор, заказывая десерт, и Гай снова наполнил бокалы.
– Если я тебя утомил, скажи прямо.
Не могла же она сказать ему, что впитывает, как губка, каждое слово.
– Ничуть.
– Мы начали ссориться, – продолжал Гай. – Не думаю, что Аннушка была, как говорится, трудным ребенком, но нам, как и всем родителям, пришлось пережить трудные моменты, когда, например, резались зубки и тому подобное. Но когда требовалось, по ночам к ребенку вставал я. Анна была слишком измучена. В то время я еще не понимал, что Анна и сама все еще остается ребенком. Ей хотелось, чтобы с ней нянчились. Сначала я так и делал: готовил пищу, ухаживал за ней, когда она простужалась. Но мне предстояло сдавать выпускные экзамены, и все заботы о ребенке лежали на мне, так что я не мог уделять ей столько внимания, сколько раньше.