Соблазн в шелках
Шрифт:
Не говоря ни слова, они стали, не разбирая дороги, спускаться со скалы вниз.
Ему еще оставалось проплыть около тридцати метров, и казалось, это будет длиться целую вечность. Клодия и Аннушка стояли на линии прибоя, застыв в ожидании.
– Почему он не торопится? – спросила Аннушка дрожащим от страха голосом.
– Он не хочет бить по воде ногами. Хищников привлекает движение.
– Он погибнет, – в отчаянии бормотала Аннушка. – Вчера я мерзко вела себя с ним. Я его оттолкнула, а теперь он погибнет.
– Не
Они кружат вокруг жертвы, прежде чем напасть. Он ничего не увидит, даже крикнуть не успеет. Он просто исчезнет.
Клодия запретила себе думать об этом. Ей вспомнились иллюстрации из одной отвратительной книги, которую в детстве обожал Райан. Он со злорадством совал ей под нос иллюстрации в надежде, что она, как положено девчонке, станет визжать от ужаса. Клодия никогда не доставляла ему такого удовольствия, хотя изображения на цветных фотографиях заставляли замирать от страха: искромсанные части человеческого тела, откушенные конечности, извлеченные из желудка тигровой акулы.
Что мне делать, если его выбросит на берег истекающего кровью?
Она лихорадочно рылась в памяти, вспоминая давнишние уроки по оказанию первой помощи: при артериальном кровотечении наложите жгут…
– Я его вчера оттолкнула, а теперь он умрет, – бормотала прерывающимся голосом побледневшая Аннушка.
– Он не умрет, – как заклинание, твердила Клодия, до боли сжав ее руку. – Ну же, Гай, – шепотом подгоняла она его. – Давай, давай.
Господи, сделай так, чтобы он остался цел и невредим, и я больше никогда в жизни ни о чем не попрошу.
Последние несколько секунд тянулись особенно долго. Каждое движение его рук казалось ей последним. В любую секунду он мог вскрикнуть и исчезнуть под водой навсегда, а они так и останутся стоять на берегу, не в силах помочь ему.
Ей хотелось зажмурить глаза, но почему-то казалось, что отвести взгляд было бы предательством по отношению к нему.
Все происходило словно при замедленной съемке. За его спиной вздыбилась огромная волна. Она подняла его высоко на гребень, и, когда волна обрушилась на берег, Гай исчез. Клодия увидела лишь тучу брызг и пену на песке.
И в этот момент она закрыла глаза.
– Папочка! – взвизгнула Аннушка.
Открыв глаза, Клодия решила, что ей это снится. Волна откатилась назад, оставив после себя гладкий, влажный песок. По песку к ним шагал Гай, мокрые волосы облепили голову.
– Ну и волна была, – усмехнувшись, сказал он, подтягивая за резинку купальные трусы. – Я чуть было штаны не потерял.
Клодия, чуть живая от пережитого страха и радости, даже улыбнуться в ответ не могла. Но даже если бы и улыбнулась, он бы этого не заметил. Аннушка словно молния бросилась к нему на шею.
Если бы можно было оказаться сейчас за тысячу миль отсюда, Клодия это сделала бы. Но, увы, она вернулась к их маленькому лагерю и продолжила уборку, хотя пальцы у нее дрожали, словно пойманные птахи.
Господи, не желала бы я когда-нибудь вновь пережить такой страх…
Она открыла холодильник с напитками. Лед подтаял. Несколько оставшихся банок плавали в холодной воде.
Слава Богу, джин с тоником остался.
Гай с Аннушкой подошли не сразу. Он все еще обнимал дочь за плечи, а та всхлипывала, как будто долго и горько плакала.
– Мне нужен бумажный платок, – пробормотала она, направляясь к машине.
Гай взглянул на Клодию и на стакан в ее руке.
– Блестящая идея, – невозмутимо произнес он. – Я, конечно, за рулем, но, учитывая обстоятельства…
В холодильнике оставалась пара банок пива. Открыв одну из них, он подошел к Клодии и остановился рядом. Гай окинул ее взглядом, голос и глаза его потеплели.
– Как ты себя чувствуешь?
Клодия с трудом подавила искушение броситься по примеру Аннушки ему на шею.
– Уже лучше, – бодрым голосом ответила она. – Но если ты заставишь меня пережить еще раз подобный кошмар, я потребую прибавки за вредность. – Она взглянула на почти пустой стакан в своей руке. Сначала ей показалось, что это то, что надо, но желудок, видимо, придерживался другого мнения и заявил, что джин с тоником после потрясения – это не лучший выход.
– Ты, наверное, решила, что все кошмарные сцены из фильма «Челюсти» разворачиваются прямо у тебя на глазах?
– Неужели ты не испугался? – Он приподнял брови.
– Скажем так: бывали у меня и более приятные заплывы. Сколько их там было? – спросил он.
– Достаточно много. С берега их трудно заметить. Море неспокойное. Я бы и не заметила, если бы Аннушка не дала мне свои солнцезащитные очки. Поверхность воды так сверкает на солнце, что ничего не разглядишь. Там вполне могло спрятаться лохнесское чудовище, а мы бы никогда не догадались об этом.
Гай насмешливо вздернул бровь:
– Значит, хорошо, что мы ночью не пошли купаться.
– Я чуть не умерла. Ты плыл невыносимо медленно.
– Как ты думаешь, что я чувствовал? Как будто бензин почти на нуле, а ты все жмешь и жмешь на газ, чтобы успеть добраться до дому, пока бак совсем не опустел.
У нее снова перехватило дыхание при воспоминании о том, как он, не теряя самообладания, медленно плыл к берегу.
– В такой момент ощущаешь выброс адреналина в кровь. – Гай подмигнул ей и поднес к губам банку с пивом. – Я утешал себя тем, что, если выберусь на берег без ног, так хоть пива выпью.
Громко сморкаясь в платок, возвратилась Аннушка.