Соблазнить дьявола

Карлайл Лиз

Кроме того, и Руби не казалась столь уж нежелающей. Ее бедра поднимались ему навстречу, дыхание стало быстрым, тяжелым. Не отрываясь от ее груди, маркиз провел рукой по ее животу, однако не остановился. Палец скользнул в завитки, потом ниже и погрузился во влажную теплоту.

Руби вскрикнула. Она была влажной. Более того, молящей. Горячая упругая глубина затягивала его палец.

– О Боже, – простонала она.

Уткнувшись ей в шею, Девеллин прикусил кожу за ухом.

– Ты хочешь меня. Скажи это, Руби.

– Нет.

– Скажи мне, что

хочешь этого, Руби.

В темноте она горько засмеялась.

– Мое тело хочет тебя, – прошептала она изменившимся голосом. – Так что продолжай. Сделай это, Девеллин. И на том закончим.

– Меня это устраивает.

Девеллин больше не мог ждать.

Руби коротко, тихо вскрикнула. От его резкого толчка, подумал он. Не от боли. Он начал ритмично двигаться, не задумываясь, нравится ей или нет. Это не имело значения. Он получил наконец то, чего хотел. О чем мечтал. Что не давало ему покоя. Девеллин полностью отдался страсти, позволив Руби все глубже и глубже втягивать его в некое подобие чувственной бездны.

– Руби, Руби, Руби…

До него вдруг дошло, что это был его хриплый шепот. На секунду в голове у него прояснилось, и он подумал о том, чтобы остановиться. Должно быть, он не закончил толчок, потому что Руби обхватила ногой его талию и потянула вниз.

– Не останавливайся… не сейчас…

Он почувствовал, как требовательные руки легли на его голые ягодицы, побуждая действовать тверже. Быстрее. Они превратились в животных, сцепившихся друг с другом и стремящихся к облегчению.

– Да, – простонала она, поднимая бедра навстречу его мощным ударам.

Девеллин закрыл глаза и молился, чтобы никогда больше не потерять ее. Он не выпустит ее из этой комнаты. Никогда в жизни он не получал такого удовольствия от объятий, никогда в жизни не встречал женщину, которая бы настолько подходила ему, как эта. Он двигался со всей мощью, на какую был способен, колени у него саднило от трения о ковер. Пальцы Руби вонзились в его тело.

– Не сдерживайся, дорогая.

Он поцеловал ее медленно, проникновенно, теперь нежнее, чувствуя на губах ее слезы. Резкие вздохи перешли в крики наслаждения.

– Вот так, дорогая, вот так, – шептал он. – Дай себе волю.

– Да, вот так, – молила она. – Да… вот так… вот так…

Ее крики взывали к нему, побуждая действовать, голос такой необычный и все же такой знакомый. Как эротический сон, который он видел снова и снова. Девеллин вкладывал в свои толчки столько энергии, что дюйм за дюймом тащил с собой ковер. Колени у него горели, словно ободранные. Легкие раздувались, словно кузнечные мехи. Затем он почувствовал, как она содрогнулась под ним, крепко сжав его ногами и руками.

Вслед за этим что-то ударило его по голове. И потом ослепляющая боль, казалось, расколола ему череп.

Ужасающий треск вернул Сидони к реальности. Девеллин издал последний стон и мертвым грузом замер на ней.

– Девеллин? – испуганно позвала она и попыталась спихнуть его. – Девеллин? Господи! Ты жив?

Маркиз не шевелился.

Она быстро провела рукой над их головами. Спинка кровати. На ощупь нижний край вроде двухдюймовой полоски дуба. Они почти скатились под эту штуковину. Но Девеллин слишком большой. Господи! Неужели они так далеко уехали на ковре? Потом ей вдруг пришла в голову нелепая мысль, что лорд Девеллин может умереть, а она даже не знает его имени. А он даже не знает, кто она. У Сидони ручьем полились слезы.

Девеллин весил, словно полутонный обломок скалы, но каким-то чудом ей удалось из-под него выползти. Встав на дрожащие ноги, она натянула штаны и бросилась к окну. Свет. Ей нужен свет. Отблеска газовых фонарей со стороны Бедфорд-плейс, возможно, будет достаточно.

Сидони раздвинула тяжелые портьеры, вернулась к маркизу и присела рядом с ним. Теперь понятно. Девеллин со всей силы ударился головой о ребро спинки кровати, став жертвой собственного энтузиазма. Она попыталась нащупать кровь. Нет. Слава Богу! Пульс? Да, сильный и ровный.

– Девеллин, громадный бык! – заплакала она, гладя его по голове. – Ты мог убить себя.

Когда маркиз испустил низкий, какой-то нечеловеческий стон, она вскочила и беспомощно огляделась. Что теперь? Ждать? Сознаться? Бежать? Но ведь нельзя оставить раненого. Где, черт побери, слуги? Они же наверняка что-нибудь слышали?

Нет, его слуги, как она успела заметить, просто малодушные дети. Кроме того, живут двумя этажами ниже.

Маркиз опять застонал. Жить будет, подумала Сидони, но ему требуется лед на голову. А возможно, и доктор. Необходимость что-то предпринять окончательно привела ее в чувство. Одернув на маркизе ночную рубашку, она схватила шляпу и огляделась в поисках молотка. Исчез. Что нужно сделать и ей.

Она ощупала стену рядом с кроватью и обнаружила шнур звонка. Резко дернула его три раза и направилась к окну. Выбравшись наружу и держась за веревку, она закрыла раму, спустилась фута на два, подождала. Когда на подоконник упал свет лампы, Сидони облегченно вздохнула. Кто-то пришел, значит, о Девеллине позаботятся.

Утром маркиз увидит миниатюру, лежащую на его туалетном столе, и, может быть, вспомнит, что произошло ночью… Как? С нежностью? Разочарованием? Сидони даже не знала, что чувствует сама.

Но что-то в ее жизни внезапно и неумолимо переменилось… Господи, пора бежать. Медленно, с предельной осторожностью, Сидони бесшумно спустилась на землю. Ей хотелось поскорей оказаться дома. Хотелось побыть наедине со своими мыслями. И очень хотелось, пусть ненадолго, вспомнить, что она чувствовала, лежа в объятиях маркиза Девеллина.

Глава 9

Поцелуй Иуды

К одиннадцати часам утра лорд Девеллин был уже пьян. Устроившись в кресле возле камина, он медленно потягивал шотландское виски – самое действенное, по его мнению, лекарство от всех недугов, когда без доклада в комнату с некоторой поспешностью вошел Аласдэр Маклахлан.