Соблазнить врага
Шрифт:
Глава семнадцатая
Дэниел назвал водителю адрес Аннабель. Больше он сейчас ничего не мог сделать, только держать ее руку, которую она протянула к нему. Такси мчалось в ночь, унося их на другой конец города, расстояние опускало долгожданный занавес над выяснением злосчастной правды об Изабель.
Эта хитрая, лживая, думающая только о себе обманщица продала сестру-двойняшку со всеми потрохами, как только это ей понадобилось, не заботясь о ней, ни на минуту не задумываясь о том, что с нею будет. И это после
Мысль о том, что это сошло ей с рук, оскорбляла все представления Дэниела о справедливости. Изабель проявила во всем блеске свою способность к выживанию, свою готовность уничтожить любого, лишь бы все устроилось к ее удовольствию. Эта женщина погубит себя? Да никогда в жизни! У нее хватка бульдога.
Хоть что-то ему удалось спасти из развалин, и – черт побери! – он позаботится о том, чтобы Джек Митчелл поступил по совести и не стал публиковать статью, которая не даст ничего, кроме злобных пересудов.
Он с болью смотрел на Аннабель. Ему хотелось чего-то большего, чем простое касание рук, но он не решался нарушить молчание.
Дэниел вспомнил, что чувствовал сам в ту ночь, когда застал Барри в квартире Сьюзен, как потрясение оглушило его, лишило способности мыслить и действовать логично, как сознание, что его предали, вгрызалось в его сердце, словно какой-то неизвестный паразит, от которого невозможно избавиться, как душевная боль отнимала у него энергию, необходимую для того, чтобы справиться с горем.
Он легко мог себе представить, что переживает сейчас Аннабель. Возможно, ей намного хуже, чем было ему. Его отношения со Сьюзен продолжались сравнительно недолго. Аннабель же была тесно связана с сестрой с самого рождения.
Наверное, ей кажется, что весь мир переменился. То, чему она верила всю свою жизнь, оказалось неправдой, и, сознавая это, она чувствует себя униженной. Увидеть, что она так ошибалась, утратить доверие к собственным чувствам – это ранит слишком глубоко. Он знал, что сейчас Аннабель инстинктивно стремится спрятаться от всего, уйти в себя.
И все-таки она потянулась к его руке.
Этот жест внушал Дэниелу надежду. Она не отгородилась от него. Но, может быть, ей просто нужно к кому-то прислониться? Как бы то ни было… он будет рядом. Сейчас для нее настал поистине черный день. Дэниел надеялся, что она позволит ему разделить с ней беду.
Машин на улицах было немного. Скоро такси свернуло в туннель, ведущий к гавани, и вынырнуло из него уже в северной части города. Еще несколько минут, и они окажутся в квартире Аннабель. Дэниел решил идти вместе с ней, словно это само собой разумелось, не спрашивая, нужно ли ей его присутствие. Зачем напрашиваться на отрицательный ответ?
Она вдруг крепче сжала его руку. Повернувшись, он увидел, что она смотрит на него с бледным подобием улыбки.
– Я еще не поблагодарила тебя, – грустно сказала она.
– Иногда задумываешься, не чересчур ли мы цивилизованны, – отозвался он, пытаясь отвлечь ее от тяжелых мыслей.
Она
– Мне кажется, что физическое воздействие может быть весьма полезным. Мне ужасно хотелось надрать им уши, – признался Дэниел, стараясь рассмешить ее.
Смех – лучшее лекарство от многих недугов.
Вздохнув, она отвернулась и стала смотреть в боковое окно.
– У меня часто бывало такое чувство. Но я всегда оправдывала Иззи.
– Посмотри на все происшедшее с другой стороны, – рискнул предложить Дэниел. – Теперь ты можешь позволить себе удовольствие делать все, что захочешь, не испытывая угрызений совести.
Она кивнула, но ее голос прозвучал глухо и безжизненно:
– Да, это плюс. Я никогда больше не буду чувствовать себя виноватой перед нею. – Снова вздох. – Мне так не хватало свободы быть собой.
Дэниел вдруг вспомнил «тещину лиану» из тропического леса. Сестра обвилась вокруг Аннабель, запустив в нее такое количество крючочков, что только сегодняшняя болезненная операция помогла их вырвать.
– Я не представляла, что буду чувствовать себя такой одинокой.
Он даже вздрогнул. Легко ему думать об Изабель как о лиане-паразите, удушающей дерево, достаточно сильное, чтобы выстоять в одиночку. А может быть, Аннабель было необходимо чувствовать, что она нужна сестре? Долгая и тесная связь между близнецами должна была привести к тому, что их индивидуальности очень сложным образом переплелись между собой. Ему не измерить глубину их эмоциональной взаимосвязи.
– Мне очень жаль, Аннабель, – тихо сказал он, признавая чувство потери, пустоты, неожиданно возникшей в ее жизни.
Ее пальцы сплелись с его пальцами, и тут такси затормозило возле ее дома. Она взглянула на него блестящими от слез глазами.
– Побудешь со мной? – спросила она охрипшим голосом.
Он ответил с плутовской улыбкой:
– Конечно, ведь отпуск еще не кончился.
Это рассмешило Аннабель, хотя ее смех прозвучал немного неуверенно. По крайней мере это слегка разрядило напряженность, и они вышли из такси вполне непринужденно. Самым будничным образом забрали багаж и расплатились. Затем Аннабель пошла впереди него к своей квартире. Она торопилась, словно ей не терпелось оказаться внутри.
Надеется почувствовать себя в безопасности в своем доме, подумал Дэниел – и ошибся. Едва они вошли в гостиную и поставили чемоданы, она схватила его за руку и подняла на него глаза, в которых светились решимость и желание.
– Ты обещал мне десерт.
Тогда он понял. Понял, что ей отчаянно нужно чем-то заполнить пустоту, и он может сделать это для нее, если он тот человек, каким она его считает. Дэниела охватил ответный порыв, решимость и желание дать ей все, что ей нужно. Его переполняла дикая радость. Теперь она свободна и может идти дальше вместе с ним. И пойдет. Аннабель Паркер не станет вопить и хныкать. Она берет жизнь такой, какая она есть, и справляется с нею.