Соблазны бытия
Шрифт:
Элспет несколько раз пыталась говорить с Кейром, но безуспешно. В субботу, за несколько дней до церемонии, она была так зла на него, что едва произнесла несколько слов, когда Кейр пришел забрать детей. Возможно, все закончилось бы угрюмым молчанием, если бы Кейр сам не подлил масла в огонь.
– Надеюсь, в четверг все у вас пройдет отлично, – сказал он, приведя детей с прогулки.
– А тебе-то что? – не выдержала Элспет. – Если бы тебя это волновало, ты бы поддержал нас, а не стал бы демонстративно поворачиваться спиной. Наверное, ты убежден, что твой профессиональный успех – исключительно твоя
Пока что отказ Кейра занимал почти все ее мысли.
– С отцом творится что-то неладное, – сказала Кэти. – Может, у него опять неприятности?
– Не знаю. Почему ты так решила?
– Он стал слишком раздражительным. Огрызается на меня. Это не в его характере. Я уже начинаю беспокоиться.
– Вчера вечером он и на меня огрызнулся. И спит плохо. Я ночью проснулась. Пить захотелось. Было часа три. Вышла, смотрю – у него в кабинете свет горит. Странно. Обычно он любил поспать.
– Может, его волнует поездка в Англию? Встреча с твоей знаменитой родней?
– Может. Бедный Чарли. Но когда пришло приглашение, он очень обрадовался. Он сам мне говорил.
– Наверное, это у него из-за денег. Помню, он всегда так себя вел, если приходили крупные счета.
– Бедный Чарли, – снова сказала Дженна.
Эмоциональное состояние Чарли с каждым днем становилось все хуже. Новостей от попечителей не было. Кошмар. Сущий кошмар. Он давно не чувствовал себя таким беспомощным. Каждый день он подумывал о том, чтобы попросить Уайли напрямую обратиться к адвокатам Барти, и каждый день понимал, что только испортит все дело. Нужно проявлять осторожность. Дженна ни в коем случае не должна узнать о том, что он затеял за ее спиной. Если все будет хорошо и иск получит дальнейший ход, тогда он найдет способ рассказать Дженне. А сейчас ее незачем тревожить. Ждать. Надо ждать.
Он вспомнил, как в детстве монахини приюта водили их в парк аттракционов. Это всегда был праздник. Пока другие мальчишки кружились на карусели, Чарли упрямо толкался возле одного из игральных автоматов, которые называли «Поймай подарок». Он провел там целый час и потратил все деньги, какие у него были, пытаясь подцепить блестящим крючком дешевенькую игрушку из тех, что лежали на дне прозрачного ящика. Бросая в щель автомата очередной десятицентовик, Чарли думал, что на этот раз хитрый крючок поддастся его воле. Затаив дыхание, он осторожно двигал рычагами и почти цеплял крючком петельку игрушки, но время предательски заканчивалось. Крючок замирал, переставая реагировать на дерганья рычагов, и Чарли снова оставался ни с чем. Сейчас он находился примерно в таком же состоянии. Даже хуже. Его руки не сжимали рычагов, управлявших денежным крючком.
Дженна по-прежнему не любила летать на самолетах. Но ее изобретательный ум нашел, как ослабить страх перед
Она нервничала. Стоило ей вспомнить о громадной церкви, заполненной знаменитыми людьми, как к горлу подступала тошнота.
– О чем мечтаешь? – окликнула ее Кэти, читавшая в журнале раздел светской хроники. – Взгляни-ка на этого парня. Знаешь, кто он? Между прочим, это твой сводный братец Барт Эллиотт. Тут пишут, что в следующем году он будет праздновать свое совершеннолетие. И знаешь где? На острове. Съедется пятьсот гостей. А Барт полетит туда на личном самолете. Как тебе? Дженна, а вид у него очень даже. Ты бы могла меня с ним познакомить?
– Я с ним сама не знакома и, надеюсь, не познакомлюсь. Мне такие не нравятся.
– Мне тоже, – сказал Чарли и улыбнулся Дженне.
Если дело выгорит, это подпортит мистеру Барту Эллиотту радость от собственного дня рождения. Возможно, ему станет труднее оплачивать такие игрушки, как личный самолет.
В полете настроение Чарли стало улучшаться. Почему – он не знал. Возможно, потому, что он покинул Нью-Йорк, оторвался от суеты и тревог последних нескольких дней. А может, потому, что молчание попечителей играло в его пользу. Раз они молчат, значит никакого отказа Барти не оформляла.
Какой бы ни была причина перемены его настроения, Чарли знал: он сполна насладится пребыванием в Лондоне. У него появилось хорошее предчувствие.
– Девочки, думаю, вы не станете возражать, если я поселю вас на верхнем этаже, – словно извиняясь, сказала Адель. – Дом заполнен гостями. Приехала Мод со своим мужем Натаниелем. Представляете, Чарли, они не сообщили, что возьмут детей. Пришлось и им подыскивать комнаты. А ты, Дженна, будешь жить в комнате, где когда-то жила твоя мама. Надеюсь, тебе там понравится.
Дженна уже бывала в этой комнатке на четвертом этаже, из окна которой открывался потрясающий вид на Темзу. Помнится, она даже сидела на старой кровати, пытаясь представить свою маму маленькой испуганной девочкой, попавшей в чужой дом. Здесь мама росла, делала уроки, читала. В комнате по-прежнему стоял небольшой письменный стол Барти, шкаф для одежды и комод. Все это создавало у Дженны ощущение близости с матерью.
– Спасибо, Адель. Я с удовольствием там поселюсь.
– По-моему, ты уже знакома с Мод?
– Я видела ее несколько раз. Но они с мамой не очень дружили. Я так понимаю, Мод недолюбливала маму.
– Ну и очень глупо с ее стороны, – легкомысленно бросила Адель. – Кстати, Лукас просил передать, что очень хочет увидеться с тобой. Он приедет завтра, во второй половине дня.
– Серьезно? – спросила Дженна, даже покраснев от радости.
– Вполне. Завтра вечером я устрою обед. Американский обед, раз у нас столько американских гостей. Будет дядя Роберт, Бруеры и, конечно, Джейми.