Собрание народных песен

Киреевский Петр Васильевич

526

«Матушка, с чего в поле пыльно…»

— Матушка, с чего в поле пыльно, Сударыня, с чего запылилось? — Дитятко, кони разыгрались, Милое, вороные разыгрались. — Матушка, чьи ж это кони, Сударыня, чьи это вороные? — Дитятко, Николаевы кони, Милое, Васильича вороные. — Матушка, на двор они едут! — Дитятко, не бось ты, не бойся, Милое, не бось, не пугайся, Не отдам в чужие люди. — Матушка, на двор въезжают, Во горницу гости идут! — Дитятко, не бось ты, не бойся, Милое, не отдам

в чужи люди. — Матушка, за рученьку меня берут, Сударыня, за дубовый стол сажают! — Дитятко, пойди, бог с тобою, Милое, господь над тобою.

527

«Не трубушка трубит рано на зари…»

Не трубушка трубит рано на зари: Аннушка плачит по русой по косы, Ивановна плачит по девичьей красы: — Свет моя косынька, русая коса, Вечер тебя, косынька, девушки плели, И золотом русую перевивали, Жемчугом русую перенизали. Как и бог судит Николы Ивановича: Прислал ко мне сваху немилосливую, Не милосливу, не жалосливу; Взяла мою косыньку рвать, порывать, Золото на косыньке все изорвала, Земчуг на русой весь рассыпала.

528

«Ты река ли моя речинька, река моя быстрая…»

Ты река ли моя речинька, река моя быстрая, Что ты тичешь не колыхнешься, Желтым песком не взмутишься? Душа красная девушка, что ты сидишь не усмехнешься, Говоришь речи, не улыбнешься? — Сестрицы-подруженьки, чему мне смеятися? На что глядя радоватися? Моего батюшки нетути: Собрать мине есть кому, Благословить меня некому, Вы сестрицы-подруженьки, Вы пойдите на колоколенку, Вы ударьте трожды в колокол, Пробудите маво батюшку.

529

«Не пава, не пава по сеням ходила…»

Не пава, не пава по сеням ходила, А и не пава по новым гуляла, Не павлиныя перья роняла; Тут ходила, тут гуляла красна девушка круг терёма, Она ронила, выроняла горючи слезы у платочик, Отпирала, отпирала, свой немецкий замок отпирала, Говорила, говорила она, таки слова говорила: — Отоприся, отоприся, мой немецкий замок, отоприся! Отложися, отложися, полуженая цепь, отложися! Отворись, отворись, кипарисова дверь, отворися: Распахнися, распахнись, шиб-бран положок, распахнися! Встань, проснися, пробудися, ты мой батюшка родимой! Ой ни год мне в тебе годовати, Ни неделюшку гостевати, — Одну ночушку мне у вас ночевати, И тоё мне во тоске, во слезах не видати, На молитве всю ночь простояти, Чтобы дал мне бог добрую долю.

530

«По бережку я хожу…»

По бережку я хожу, По крутеньком гуляю. Плывут, плывут три челночка, Три рыболова. Один скажет: девица, Другой скажет: красная. Третей скажет: душа моя, Садись в мой челночик, Всегда будь весела. — Тогда я была весела, Как от матушки увезена; Тепереча душа моя Кручина обняла, Кручина обняла, Великая тоска.

531

«На дворе дождик накрапливает…»

На дворе дождик накрапливает, С правой руки перстень спадывает, Николай в Прасковьюшке спрашивает: — Скажи, скажи, Прасковьюшка,

правду всю, Правду всю истинную: Кто тебе, Прасковьюшка, из роду мил? — Мил мне, милешенек, батюшка родной. — Прасковья моя, неправда твоя, Неправда твоя, не истинная, Не дело ты баишь, не речь говоришь, Мое молодецкое сердце гневишь. — На дворе дождик накрапливает, С правой руки перстень спадывает, Николай в Прасковьюшке спрашивает: — Скажи, скажи, Прасковьюшка, правду всю, Правду всю истинную: Кто тебе, Прасковьюшка, из роду мил? — Мил мне, милешенек, ты господин. — Правда твоя, истинная, Дело ты баишь, речь говоришь, Мое молодецкое сердце веселишь.

532

На ковре было на золотом, На черном на бархате, Не утушка взлеталась, Прасковьюшка взметалась, Она из горницы в горницу, Красным девкам за занавесушку: — Схороните меня, девушки, Схороните меня, красные; Вон он едит погубитель мой, Вон он едит расплети-косу, Вон он едит потеряй-красу. — Что возговорит Николай сударь, Что взговорит Васильевич: — Ты не бойся, Праскофьюшка, Не пугайся, Ивановна; Не я погубитель твой, Не я раззоритель твой; Погубитель твой — батюшка, Раззорительница — матушка, Расплети-косу — свашенька, Потеряй-косу — друженька. Я сухранитель твой, Сухранил твою головушку, Находил тебя молодушку.

533

«Растопися жарко, банюшка…»

Поется на девичнике

Растопися жарко, банюшка, Разгорися, да и каменка, Рассыпься, бел жемчуг, По столу, по скатерти, По серебряному блюдечку! Расплачется да и Верушка Перед своим родным батюшкой: — Государь ты мой, батюшка! Ты на что вино куришь, Ты на что пиво варишь? — Ты дитя мое, дитятко! Да твоих гостей поить, Да твоих полюбовныих.

534

«Ты ручей, ты мой ручей…»

Ты ручей, ты мой ручей, Ладо, ручей! Бел, серебряный! Как по том ли по ручью Съезжалися гости К Сергею на свадьбу. Востужит, востужит Сергеева матушка: — Чем же ведь нам будет Гостей потчивать? — Возмолвит, возмолвит Сергей своей матушке: — Не тужи-ка, матушка, Не тужи, родимая! Наварил я, матушка, Девять бочек полпива, Десятую вина; Напёк я, родимая, Девять печей пирогов, Десятую хлебов. Упоим, укормим Гостей полюбовныих.

535

«Не во трубушки трубят по заре…»

Поется, когда жених приедет за невестой, чтобы ехать к венцу. В это время невесте чешут голову.

Не во трубушки трубят по заре, — Свет Марьюшка плачет по русой косе: — Коса ль моя, косынька русая! Вечор тебя косыньку матушка плела, Серебряным колечком матушка вила. Приехала свашенька не милостива, Что не милостива и не жалостива, Начала косыньку и рвать и щипать, И рвать и щипать, на две заплетать.