Собрание пьес. Книга 2
Шрифт:
Михаил. Извините. Но я не понимаю, право…
Рогачева. Да ведь у вас, голубчик, ни кола ни двора. Родители помогать вам не могут, — не из чего. Чем же вы жить будете, если повенчаетесь?
Михаил. Надеюсь, что я способен работать.
Рогачева. Голубчик, я же в этом не сомневаюсь. Но подумайте о своей будущности. Вам надо курс кончать. А теперь много ли вы уроками достанете! А потом вам надо делать карьеру. И кто знает, какие перед вами откроются возможности! Слишком ранняя
Михаил. Я не понимаю, на что вы намекаете, Клавдия Григорьевна.
Рогачева. Да прямо сказать, вам может представиться другая партия. Да и вообще жена вас во всех отношениях свяжет. Вам только лет тридцати пора будет жениться. А ведь вы с Катей почти погодки. Ей тогда уже двадцать восемь лет стукнет. Не может же она до таких лет сидеть в девицах.
Михаил. И старше выходят замуж.
Рогачева. Да ей-то какая крайность! У нее хороший жених есть. Неужели вы ей счастия не желаете?
Михаил. А в чем, по-вашему, счастие?
Рогачева. Голубчик, не будемте философствовать. Ей пора замуж. Смотрите, она как ошалелая ходит да стихи читает. А если, замуж выйдя, над каждым грошом трястись придется, так уж плохое это счастие!
Услышав знакомые в соседней комнате голоса, Рогачева суетливо встает с дивана и говорит:
— Миша, пройдемте в столовую, там подали чай.
Уходят.
Комната несколько времени пуста. Все слышнее за другою дверью голоса, и наконец оттуда выходят Катя и Сухов.
Сухов почти такой же, как в первом действии, только чуть-чуть пополнел. У Сухова в руках небольшой футляр.
Катя. Могли бы, Владимир Павлович, и не являться так часто.
Сухов. Если бы не дела, поверьте, Катя, я бы всю жизнь рад был сидеть у ваших ног.
Катя. Покорно благодарю! По-моему, это очень скучно.
Сухов. А главное, невозможно. Дела. Так вот, за невозможностью быть самому всегда с вами, позвольте мне вручить вам этот простенький браслетик.
Раскрывает футляр. Что-то многоцветное переливается в нем радужными огнями.
Катя. О! Это очаровательно! Но с чего вы вздумали, что я это возьму? Отдайте это вашей невесте.
Сухов. Слушаю-с! Ваше желание для меня закон. А так как моя невеста — вы, Катя, то я и подношу вам эту ничтожную вещицу. Она мала, но да будет она залогом моего большого и искреннего чувства к вам.
Катя. Какой вы странный, Владимир Павлович! Зачем вы хотите, чтобы я вышла за вас замуж? Ведь вы же знаете, что я вас не люблю!
Сухов. Я вас люблю, Катя.
Катя. Этого мало.
Сухов. Дитя, что вы понимаете в этом? Я вас люблю,
Катя (говорит задумчиво). А если никогда не полюблю?
Сухов. Что ж, сердцу не закажешь! Не полюбите, тогда я силою держать вас около не стану. Вы свободны.
В голосе Сухова звучит заносчивая самоуверенность.
Катя (усмехается невесело, смотрит, любуясь, на браслет с какою-то задумчивою грустью, кладет его на стол, оставив футляр открытым, и говорит невесело). Какая же это будет свобода, если я буду вашею женою? Вот, уже и наручник вы для меня принесли, — цепь золотая, осыпанная драгоценными, сверкающими камнями, но все же цепь.
Сухов. Такую цепь нетрудно разорвать. Время теремов миновало. Если бы вам вздумалось вернуть себе свободу, я не сделаю вам никаких затруднений, поверьте мне. Я смиренно прошу от вас теперь только того, что вы можете мне дать сейчас: вашей руки. А ваше сердце я сам завоюю, и в этом уж моя ответственность, если все старания мои окажутся неудачными.
И опять тот же заносчиво-самоуверенный и легкий тон, граничащий с тоном легкой шутки.
Катя (смотрит мечтательно перед собою, в милые дали былого, и говорит тихо). Земля моя родная, милая, — мать земля сырая, тропинки, — по которым я босоногая ходила, — невинные полевые цветочки, — портреты дедов и певучий рояль, — и старички мои усталые… (Вздыхает глубоко и, как разбуженная от милого сна, обращается опять к Сухову). Так вот, как только я захочу от вас уйти, вы меня отпустите, да? Обещаете?
Сухов. Обещаю. Самое торжественное обещание даю.
Катя (протягивает руку Сухову и спрашивает). Честное слово?
Сухов (говорит радостным и уверенным тоном). Честное слово! Оставляю вам все права, а на себя беру только обязанность быть вашим верным и преданным другом и слугою.
Улыбается, радостно смотрит Кате в глаза и целует ее руку.
Катя. Смотрите же, вы дали честное слово. Потом не пеняйте на меня, если я воспользуюсь вашим обещанием.
Сухов (шутливо). Моим торжественным обещанием! Вот, поистине, странный договор!
Катя. Странный, не странный, но вы дали слово.
Сухов. И я его сдержу, можете быть уверены.
Катя задумчиво подходит к окну. Невесело смотрит на улицу.
Сухов (подходит к Кате, осторожно заглядывает ей в лицо и спрашивает). Милая Катя, что же вы мне скажете?