Собрание сочинений [Том 2]
Шрифт:
Я был не в духе и пожаловался на то, что сильная усталость может породить во мне чувство неуверенности и неопределенности.
– Твоя неуверенность вполне понятна, - сказал дон Хуан как нечто само собой разумеющееся.
– В конце концов ты имеешь дело с новым видом непрерывности. Нужно время, чтобы привыкнуть к ней. Воины проводят годы в таком состоянии, когда они уже не обычные люди, но еще и не маги.
– Что с ними происходит потом?
– спросил я.
– Они выбирают что-то одно?
– Нет. Они не имеют выбора, - ответил он.
– Все они в конце концов
Он замолчал и, казалось, ушел в свои мысли. Тело его напряглось, как это бывало не раз, когда, по моим наблюдениям, он погружался в своего рода глубокую задумчивость, которую он сам характеризовал, как сдвиг точки сборки, делающий возможным вспоминание.
– Я хочу рассказать тебе историю о билете мага в безупречность, - вдруг сказал он после почти получасового молчания, - Сейчас ты услышишь историю моей смерти. И он стал описывать события, происходившие после его прибытия в Дуранго, когда он все еще был переодетой женщиной и около месяца скитался по центральной Мексике. Он сказал, что старый Белисарио доставил его прямиком на гасиенду, чтобы спрятать от чудовищного человека, преследовавшего его.
Сразу по прибытии дон Хуан - довольно смело, если принять во внимание его замкнутый нрав - представился всем, кто жил в доме. Среди его обитателей было семь красивых женщин и странный необщительный мужчина, не проронивший ни слова. Дон Хуан восхитил прелестных женщин своим рассказом о чудовищном человеке, преследовавшем его. Больше всего им понравилась его маскировка, которую он до сих пор носил, а также история, связанная с ней. Они без устали слушали рассказ о подробностях путешествия дона Хуана и наперебой советовали, как усовершенствовать знания, полученные им за время путешествия. Дона Хуана удивляли их непостижимые для него уравновешенность и уверенность.
Семеро женщин были утонченными особами, и ему было хорошо с ними. Он полюбил их и доверял им. Они обращались с доном Хуаном с уважением и учтивостью. Однако что-то в их глазах говорило ему о том, что под внешним очарованием таится ужасающая холодность, невыносимая для него отчужденность.
Однажды дону Хуану пришла в голову мысль о том, что, поскольку эти женщины так раскованы и не обращают внимания на формальности, все они, должно быть, легкого поведения. Однако он быстро понял, что это не так.
Однажды он остался один и пошел бродить по округе. Его поразили размеры особняка и прилегавших земель. Никогда ничего подобного он не видел. Это был старый дом колониальных времен, обнесенный высокой стеной. Внутренние балконы были уставлены цветочными горшками, а в патио росли громадные фруктовые деревья. Их тень вызывала ощущение тишины, уединения и умиротворения.
Комнаты в доме были просторные. На первом этаже вокруг внутренних двориков были открытые переходы. На верхнем этаже располагались загадочные спальни, куда дону Хуану входить не разрешалось.
Впоследствии он был немало удивлен возникшим у женщин глубоким интересом к его благополучию. Они делали для него все.
Через несколько дней после прибытия дона Хуана женщина, казавшаяся лидером, принесла ему совершенно новую мужскую одежду и сказала, что больше не надо носить женское платье в качестве маскировки, поскольку чудовищный человек, кем бы он ни был, сейчас куда-то исчез. И еще ему позволили гулять там, где он захочет.
Дон Хуан попросил встречи с Белисарио, которого он не видел со дня своего прибытия. Женщина сказала, что Белисарио уехал. Перед отъездом он сказал, что дон Хуан может оставаться в доме сколько захочет, но только до тех пор, пока не минует опасность.
Дон Хуан признался, что ему грозит смертельная опасность. На гасиенде он часто видел чудовище, рыскающее по окрестным полям. Женщина не поверила ему и напрямик сказала, что он плохой актер, и нечего притворяться, иначе его поставят на место. Она заявила дону Хуану, что их дом не для бездельников. Здесь все - серьезные люди, очень много работают и не могут позволить себе держать нахлебника.
Такие слова оскорбили дона Хуана. Он вылетел из дома и тут же наткнулся на чудовище, скрывавшееся в декоративном кустарнике у стены. Его гнев сменился на страх. Он снова вбежал в дом и стал просить женщину, чтобы ему позволили остаться. Он обещал бесплатно батрачить, лишь бы его не прогоняли.
Она согласилась, но дону Хуану предстояло принять два условия: не задавать вопросов и беспрекословно выполнять все, что прикажут. Она предупредила, что если он нарушит эти условия, его пребывание в доме будет под вопросом.
– Я с трудом подчинился, - продолжал дон Хуан.
– Мне не хотелось принимать ее условия, однако я знал, что чудовище бродит поблизости. В доме я был в безопасности. Я знал, что ужасный человек всегда останавливался у невидимой черты, окружавшей дом примерно радиусом сто ярдов. Внутри нее я чувствовал себя в безопасности. Насколько я мог заметить, что-то удерживало чудовище на расстоянии, и это меня вполне удовлетворяло. И еще я заметил, что если рядом был кто-то из людей, живших в этом доме, монстр не показывался.
Через несколько недель, ничего не изменивших в ситуации, вновь появился молодой человек, который, как считал дон Хуан, жил в доме чудовищного человека под видом старого Белисарио. Он сказал дону Хуану, что только что прибыл, что его зовут Хулиан и он владелец гасиенды.
Дон Хуан, естественно, спросил, почему тот больше не маскируется. Молодой человек взглянул ему прямо в глаза и без колебаний заявил, что не знает ни о какой маскировке.
– Как ты смеешь находиться в моем доме и нести такую чепуху?
– закричал он на дона Хуана.
– За кого ты меня принимаешь?