Собрание сочинений, том 3. Охотники за растениями, Ползуны по скалам, Затерянные в океане

Рид Томас Майн

Первым делом они разыскали ружья и перезарядили их; потом встали около дерева, чтобы в случае внезапного нападения можно было снова взобраться на ветви, и начали поджидать Оссару.

Прошло довольно много времени, а от шикари не было ни слуху ни духу. Не слышно было вообще ничего: царило глубокое молчание, лишь изредка нарушаемое хлопаньем крыльев птицы-носорога. Самец все еще держался близ гнезда, видимо озадаченный таинственным стечением обстоятельств, так внезапно избавившим его от четвероногого врага.

Но птица больше не интересовала ни Карла, ни Каспара, которых беспокоило долгое отсутствие Оссару.

Вскоре, однако, они с радостью увидели, что шикари вынырнул

из зарослей и быстро к ним приближается. Их обрадовало также, что по пятам за Оссару следовал Фриц. Оссару встретил пса на опушке, где тот спрятался от разъяренного слона.

Когда Оссару подошел ближе. Карл и Каспар заметили по выражению его лица и поспешности, с какой он шагал, что тот хочет сообщить им нечто важное.

– Ну, Осси,- спросил Каспар,- что нового? Видел ты бродягу?

– Ах, он бродяга, это верно,- ответил Оссару, и в его голосе послышался затаенный страх.- Вы верно говорить, саиб, он бродяга, если не хуже.

– Что случилось? Ты видел что-нибудь?

– Видел, саиб! Вы думать, куда он пойти?

– Куда же?

– К хижине.

– К хижине?..

– Прямо. Ах, саибы,- продолжал шикари, понижая голос, и на лице его отразился суеверный ужас,- он уж слишком умный для зверя, слишком много знать! Боюсь, он не слон совсем, а злой дух принять вид слона. Зачем он пойти туда?

– Да, зачем, интересно знать?
– повторил Каспар.- Ты думаешь, он хочет подстеречь нас возле хижины? Если так,- продолжал он, не дожидаясь ответа,то нам не будет покоя, пока он жив. Одно из двух: либо мы должны его убить, либо он нас.

– Саиб,- заметил шикари, многозначительно покачав головой,- мы не убить его: слон не умирать никогда.

– Что за ерунда, Осси!
– возразил Каспар, которому был смешон суеверный страх шикари.- Впрочем, думай как хочешь, но я-то не сомневаюсь, что мы сможем его убить, как только он подвернется под хороший выстрел. Честное слово, чем скорее мы это сделаем, тем лучше! Он недаром пошел в нашу хижину - ясно, что у него какое-то скверное намерение. Может быть, он вспомнил, что Фриц там в первый раз напал на него, и так как он думает, что пес ушел туда, то и отправился его искать... Э, Фриц, старина, тебе нечего бояться! Ты можешь ускользнуть от него в любой миг. Твоим хозяевам хуже приходится, чем тебе, дружище.

– А ты уверен, Оссару...- спросил Карл после минутного раздумья,- ты уверен, что он пошел к хижине?

Оссару, конечно, не мог утверждать, что слон направился именно туда, где стояла хижина; но он прошел по следам слона по густому лесу, а потом, взобравшись на дерево, видел, что гигант двинулся в сторону хижины. Оссару почти не сомневался, что слон пошел именно туда, но он был так напуган, что ничего не соображал и даже не пытался догадаться о намерениях слона.

– Ясно одно,- снова заговорил Карл, поразмыслив некоторое время: бесполезно продолжать задуманную нами разведку, пока мы не избавимся от слона. Ты верно сказал, Каспар! Теперь он выследил нас, и к тому же он разъярен ранами, которые мы ему нанесли, и едва ли забудет об этом приключении. У нас не будет ни минуты покоя, и нечего думать о безопасности, пока не удастся уничтожить его. Почему бы нам не заняться этим делом сейчас же? Речь идет о нашей жизни, и над нами будет висеть угроза, пока мы с ним не расправимся.

– Идемте же!
– вскричал Каспар.- И пусть нашим девизом будет: "Смерть бродяге!"

Глава XIX. ХИЖИНА В РАЗВАЛИНАХ

Наши охотники немедленно направились

к хижине: именно туда пошел слон, как можно было судить по его следам, которые уже обнаружил зоркий шикари и на которые по дороге указал своим спутникам. Там и сям на мягкой почве виднелись огромные отпечатки, а где их не было, путь бродяги обозначался сбитыми на землю листьями и поломанными сучьями, а также крупными ветвями, валявшимися в траве; видно было, что слон волок их некоторое время, а потом бросил.

Шикари не раз приходилось выслеживать диких слонов в джунглях Бенгалии, и он был знаком с их повадками. Он сообщил товарищам, что бродяга и не думал пастись, так как на сучьях и листьях не видно было следов зубов; слон шел довольно быстро и, казалось, с определенным намерением. Валявшиеся на земле ветки были сломаны, вероятно, с досады - он просто срывал на них свою злобу.

Оссару не приходилось напоминать товарищам об осторожности. Они знали не хуже его, что с разъяренным слоном, будь то бродяга или обыкновенный слон, лучше не встречаться; а этот бродяга был до крайности разъярен - в этом они убедились и сами, и со слов шикари.

Поэтому они продвигались крайне осторожно, осматриваясь по сторонам и чутко прислушиваясь, шли они в полном молчании, лишь изредка перешептываясь.

Они возвращались домой не тем путем, каким шли на разведку. Обследование утесов завело их довольно далеко, и теперь они шли по следам слона, которые вели, как и предполагал Оссару, прямо к хижине.

Приближаясь к своему примитивному жилищу, они догадались по некоторым признакам, что враг где-то совсем близко. Зная, что вблизи горячего источника, у которого стояла хижина, нет ни крупных деревьев, ни других безопасных мест, куда можно было бы укрыться в случае нападения, они удвоили осторожность. Они могли увидеть хижину лишь с довольно близкого расстояния, подойдя к ней ярдов на двести. Сперва надо было пройти полосу невысоких зарослей, закрывавших ее.

Охотники углубились в эти заросли и вскоре с тревогой обнаружили свежие следы слона. Не оставалось сомнений, что он недавно прошел здесь, направляясь прямо к хижине.

Что ему там было нужно? Этот вопрос, конечно, пришел в голову всем троим. Право, было похоже, что слон их там разыскивал! Вероятно, потеряв их из виду, он подумал, что они вернулись домой, и решил нанести им визит.

После того, что им пришлось увидеть, невольно являлась мысль, что это гигантское животное наделено каким-то сверхъестественным умом. Разумеется, они гнали эту нелепую мысль, но все же в душе оставалась странная, гнетущая тревога. То, что они обнаружили, выйдя из чащи, усилило эту тревогу; более того - привело их в ужас.

Хижины больше не существовало. Виднелись лишь ее развалины. Крупные валуны, из которых были сложены стены, балки и настил, составлявшие крышу, травяные постели, примитивная посуда и другая утварь,- все это было разбросано по земле. Никто бы не догадался, что на этом месте недавно находилось человеческое жилье. Да, охотники нашли одни руины - не осталось и камня на камне.

Они смотрели на это разрушение с невольным ужасом. Теперь они уже не решились бы обвинить в суеверии язычника, поклонявшегося Браме или Вишну. Его молодые спутники-христиане, казалось, готовы были также поверить в чудесное. Им было ясно, кто разрушил хижину. Хотя самого злодея нигде не было видно, но они знали, что это был слон. Другого объяснения не оставалось; и пугал их не сам факт, а мысль о том, что это животное обладало прямо-таки человеческим, вернее - дьявольским, разумом, который толкнул его на такое мщение; значит, можно было ожидать чего-нибудь еще более ужасного.