Собрание сочинений (Том 3)
Шрифт:
Тот стоял, подняв воротник, потом обернулся, и Алексей узнал вчерашнего доктора.
Пряхин поздоровался. Доктор кивнул, пару раз повернулся, разглядывая Алексея, наконец сказал:
– А! Это вы!
– Ничего нового?
– хмуро осведомился Пряхин.
– Еще не был в больнице, - ответил врач. И добавил, приглушив голос: - Значит, Саквояж?
Алексей снова поежился.
– Извините, сгоряча.
Но врач точно и не слушал. Пристально разглядывал Алексея сквозь отпотевшие очки.
–
– спросил он.
– Да не дочка она, - ответил Пряхин и тут же испугался. Единственная, ага.
– Понятно, понятно, - кивал доктор головой, а взгляд Алексея снова остановился на его саквояже. Чего ему понятно?
Вдруг Пряхина кольнуло: а почему он спросил, единственная или нет? Что-то случилось?
– Вы правда не были в больнице?
– проговорил он сдавленно.
– Я же сказал.
Сказал... Мало ли что сказал. Врачи, они разве спросят, что просто так.
Алексей подозрительно оглядывал доктора.
– Я сейчас, - проговорил он, - я за вами, скажите, я сейчас.
Пряхин круто повернулся и кинулся к больнице. Он бежал по улицам городка, задевая прохожих, подстегивая и проклиная себя. Ему ли не знать этого! Сколько провалялся в госпитале! Сколько смертей видел рядом с собой! И знал, точно знал, не только по госпитальным разговорам - своими глазами видел, - что люди умирают под утро.
Как глупо! Забрезжил новый день, а новый день - всегда надежда, и в это время человек умирает, ослабев от ночной борьбы.
Пряхин ворвался в проходную, когда медсестра, почему-то в черном халате - такого Алексей не знал - вывешивала новый список. Он пробежал по недлинному столбцу фамилий, не нашел Катю и подумал, что ошибся. Сдерживая дыхание, успокаивая себя, он перечитал список снова. Вздохнул. Тьфу! Понемногу откатывало, отлегало. И чего ему взбрендила такая чушь?
Уже не бегом, а короткими пробежками Алексей вернулся к донорскому пункту. За Саквояжем построился длинный хвост, а он заметно продвинулся к входу.
Окончательно успокаиваясь, откашливаясь, улыбаясь, Пряхин встал на свое место.
– Слушайте, - сказал испуганно врач, - я, кажется, что-то не то спросил? Не так?
– Все так!
– Алексей глупо улыбался.
– Все так. Будет сегодня масло. А через денек яйца. Как вы велели, доктор.
Да он все с себя снимет, всю кровь отдаст, если только за этим стало - за маслом, за яйцами, за сметаной. Только бы Катя поправилась, только бы Катя!
Алексей ободрился, стал озираться и увидел еще одну знакомую спину: Анатолий!
Ну и утро выдалось сегодня! Сперва этот длинный Саквояж. Теперь Анатолий. Стоит в очереди сдавать кровь. Это надо же!
Он подошел к приятелю, спросил, изменив голос:
– Закурить не найдется?
– Некурящий, - ответил бодро Анатолий.
– И непьющий?
– в тон ему справился Алексей.
Гармонист узнал его, громогласно захохотал, ткнул кулаком в живот.
– Что это значит?
– поинтересовался Пряхин.
– Понимаешь, - серьезно заговорил Анатолий, - ночью я прочитал, что кровь сдавать очень полезно, вырабатываются новые кровяные тельца, и организм молодеет.
– Не выдержал, раскатился: - Хочу помолодеть!
– Каким местом читал?
– проворчал Алексей, но подошла очередь Анатолия, медсестра крикнула: "Следующий!" - как в парикмахерской, и гармонист подтолкнул Пряхина:
– Я на тебя занимал!
Из донорского пункта Алексей вышел, поддерживая капитана, ощущая слабость в коленях. В голове позвякивали маленькие колокольчики, зато думалось как-то легко, словно глотнул из баллона чистого кислорода.
Магазин для доноров был чист, даже стерилен, как сам донорский пункт, народ по нему прохаживался неторопливо, чинно, не то что в обычном продуктовом, где всегда очередь и воздух согрет и несвеж от человеческой толпы.
Алексей получил топленое масло. Анатолий - свежие яйца. Конечно, неплохо бы попробовать эти забытые лакомства, отведать на зубок, вспомнить, какого все это хотя бы вкуса. Пряхин сглотнул слюну, одернул себя, обложив крепким словцом, аккуратно уложил покупку в авоську. Анатолий попросил:
– Кинь и мое.
Пряхин сложил пакет Анатолия.
– Ты в больницу?
– спросил мирно гармонист, и Пряхин подтвердил. Пойдем вместе, - кивнул Анатолий.
В эту минуту с ними поравнялся длинноногий врач, и Алексею пришло в голову послать передачу с ним.
– Доктор!
– окликнул он.
– Вы в больницу?
Долговязый охотно остановился, кивнул.
– Охо-хо-о, - протяжно вздохнул доктор, опять внимательно поглядел на Пряхина, - у меня ведь тоже одна дочка. И тоже там.
Вот ведь что... И вот почему он так спросил про Катю. Докторов, значит, тоже не жалует этот проклятый тиф.
Алексей понурился, ему и в голову не пришло спросить, чего это доктор кровь сдавать решил, ведь и доктора - люди, мало ли что, карточки потерял или еще какая нужда, - а выходит-то вот как!
Доктор вздохнул еще раз, спросил:
– Чем отоварились?
– Маслице!
– улыбнулся Пряхин.
– Вот Кате передайте, а?
Доктор согласился, раскрыл свой саквояж, Алексей сунул туда свое масло, Анатолий протянул пакет с яйцами.
– Ты чего?
– удивился Пряхин.
– Ничего, - спокойно ответил Анатолий.
– Какого черта!
– зарычал Алексей.
– Передайте Кате привет, доктор!
– кивал головой Анатолий.
– Да и дочке своей.
– Ждать надо, - вздохнул врач и двинулся своей дорогой, а Алексей костерил гармониста на чем свет стоит.