Собрание сочинений (Том 4)
Шрифт:
К а л е р и я. Ясно.
С и д о р к и н. И он не может, Калерия Ивановна, переночевать нигде, вы отдаете отчет - нигде нет крыши для его бедной головы, куда б ей притулиться! Кроме разве заметут дружинники, а как раз это очень сейчас нежелательно в смысле психики. Вы меня поняли? Речь шла уже о самосмерти, вы меня поняли?
К а л е р и я. Поняла все. А вы отдаете себе отчет, что он наделает в моем жилье, если его впустить? Во всех смыслах.
С и д о р к и н. Калерия Ивановна, иголка у вас не пропадет, я вам ручаюсь. Только, конечно, если что-нибудь есть спирто-водочное,
К а л е р и я. Ну вас к черту, слушайте. У меня не ночлежка для пьяниц. (Удаляется, держась за поясницу.)
Показался п а т р у л ь - два мерно шагающих молодых человека в нарукавных повязках.
(Вернулась.) Ничего, говорите, не тронет?
С и д о р к и н. Только водочку заприте.
К а л е р и я. Водки у меня нет. У меня есть очень хорошая вязаная кофта. (Отпирает дверь, ожесточенно гремя ключами.) Вечная дура, вечная! Пусть идет.
С и д о р к и н. Иди, Костя. Переночуешь у Калерии Ивановны. Скажи спасибо, К о с т я.
К а л е р и я. Отберите у него спички. (Заходит в дом, чтобы зажечь электричество.)
С и д о р к и н (обыскивает карманы Олесова). Дай, Костя, спички. А дальше обмозгуем, как и что. Утро вечера мудреней. Чемодан держи... Гора с плеч. Нельзя человеку, Калерия Ивановна, без крыши над головой.
К а л е р и я (запирает дверь). А вы что, под окном будете околачиваться? У вас-то пока еще есть крыша над головой?
С и д о р к и н (почтительно). Спокойной ночи, Калерия Ивановна.
Г о л о с А с и (зовет). Папа! Папа!
К а л е р и я. Спокойной ночи.
Расходятся.
Г о л о с А с и. Папа!
Шагают д р у ж и н н и к и.
Здесь снова проходит молодежь с гитарой и песней. Гитара звучит мягко. Поют вполголоса о своем, молодом, занимающем их в эту теплую июньскую ночь.
5
На следующий день.
К а л е р и я вернулась из больницы и входит в свою квартиру. Огляделась, потушила электричество. Удостоверилась, что вязаная кофта на месте.
Квартира Калерии - четвертая часть стандартного коттеджа; состоит из комнаты, кухоньки и сеней.
Калерия устала, и радикулит продолжает ее мучить. О л е с о в спит, лежа на тахте, рука свесилась.
К а л е р и я (ворчливо). Эй, гражданин хороший! Вставать не пора ли? Давай-давай, подымайся, выспался. Олесов! А Олесов! (Подняла его руку, послушала пульс.) Вставай, голубчик, вставай, надо и честь знать, хозяйка пришла. Хозяйка, конечно, идиотка, каких поискать, но и ей отдохнуть не мешает. (Достает из сумки покупки, в том числе четвертинку водки, ставит чайник на керогаз, заглянула в кастрюли.) И ничего не поел, бедняга. Придется тебя покормить. Бедняга ты, бедняга, глупый ты, глупый человек! Что это ты с собой делаешь? Смотреть на тебя тошно. (Долго смотрит на Олесова. Закурила папиросу.) Очень миленько: вы будете нежиться, а мне куда деваться? Олесов! Олесов! (Повысив голос.) Товарищ Олесов, вставайте, водка на столе!
О л е с о в (просыпается). Где я?
К а л е р и я. Образец четкого рефлекса.
О л е с о в (видит ее). Это больница?
К а л е р и я. Это моя квартира. Вы тут
О л е с о в. А где Сидоркин?
К а л е р и я. Вот уж чего не знаю. Приходите в себя поскорей, будьте любезны, и давайте попьем чаю и расстанемся, потому что я тоже человек, и плюс к тому с дежурства, и плюс к тому мне нездоровится.
О л е с о в (встает с трудом). Ничего не пойму. Вы Калерия Ивановна?
К а л е р и я. Я Калерия Ивановна.
О л е с о в. Как же я очутился... Совершенно не помню. (Со стыдом.) Простите меня!
К а л е р и я. Умыться бы вам, а?
О л е с о в. Я, вероятно...
К а л е р и я. Хорошенько - лицо, руки. Зубы вычистите. У вас зубная щетка в чемодане?
О л е с о в. Зубная щетка?..
К а л е р и я. Или хоть так прополощите рот, я вам дам теплой воды, сразу мир покажется светлее. Постойте! Прежде всего примите это. (Наливает ему водки.)
О л е с о в (выпив, благодарно). Вы знаете, что нужно прежде всего. Насмотрелись, наверно, на нашего брата.
К а л е р и я. Насмотрелась наша сестра на вашего брата. Теперь идите мойтесь. Туда.
Олесов уходит в кухню. Калерия готовит чай.
Готовы? Садитесь. Хотите картошки с огурчиком? Котлету хотите?
О л е с о в. Спасибо...
Он отвык от нормальной обстановки, стесняется своего несоответствия этой домашности и чистоте, но горячий чай, еда и спокойствие Калерии бодрят его и успокаивают, и к нему возвращается естественный тон.
К а л е р и я. Знаете, что я вам скажу? Вы не безнадежны. Это я говорю точно, можете не сомневаться. Кто безнадежный, тому край рюмки дай лизнуть, да что лизнуть - только понюхать дай, и он уже готов. А вы выпили рюмку и взбодрились, и больше ничего. Вам много надо, чтобы напиться.
О л е с о в. Не очень много, но порядочно, вы правы.
К а л е р и я. Ну вот. И значит - еще не вечер, как говорится. Вы это учтите.
О л е с о в. Что учесть?
К а л е р и я. Что вы не безнадежны. Вдруг вам когда-нибудь захочется вернуть, что было.
О л е с о в. Что вернуть?
К а л е р и я. То, от чего вы отказались. Чего вы сами себя нелепо и безумно лишили. Я ведь вашу историю знаю, наслышана. Так вот не забывайте - еще не вечер.
О л е с о в. Наслышаны - о чем?
К а л е р и я. Был у вас большой талант, большая будущность...
О л е с о в. А, это. Ерунда, Калерия Ивановна, не было большого таланта, да и маленький был ли.
К а л е р и я. Зачем скромничать? Ваша жена говорила...
О л е с о в. Жена говорила. Она для чего это говорит? Мечтой себя тешит, себя и детей. Как бы могло быть прекрасно, если бы не... Какой человек был бы, если бы не... Она эти волшебные картины рисует себе, и детям, и всем, кто согласен слушать, и ей приятно, и детям приятно, какой у них папа блестящий... хотя бы в далеком прошлом. Во всяком случае дочери приятно, я знаю. Согласитесь, лучше папа в ореоле, хотя бы померкшем, чем папа без ореола. Легче жить. Так я всегда понимал ее ложь. Да и не ложь это, а так, фантазия женская.