Собрание сочинений в 12 т. Т. 1
Шрифт:
Эта работа была закончена к трем часам. После этого путешественникам оставалось только ждать.
Снаряд между тем заметно приближался к Луне. Он уже несомненно испытывал до некоторой степени действие ее притяжения.
Однако собственная скорость снаряда увлекала его по кривой к лунной поверхности. В результате этих двух факторов — лунного притяжения и собственной скорости снаряда — могла получиться некоторая тангенциальная линия; во всяком случае, ясно было, что снаряд не упадет отвесно на лунную поверхность, потому что иначе его нижняя часть уже давно бы повернулась к
Беспокойство Барбикена усилилось, когда он обнаружил, что снаряд не подчиняется силе одного только лунного притяжения. Перед ним открывалась неизвестность, страшная неизвестность — в межзвездном пространстве. Он, серьезный ученый, казалось бы, предусмотрел все три возможности: возвращение на Землю, падение на Луну и повисание снаряда в точке равного притяжения обеих планет. И вот теперь совершенно неожиданно возникала еще какая-то неведомая четвертая возможность, чреватая всеми ужасами бесконечности. Чтобы не пасть духом перед этим открытием, надо было быть таким отважным ученым, как Барбикен, таким флегматиком, как Николь, пли же таким отчаянным авантюристом, как Ардан.
Люди иного склада постарались бы решить вопрос с практической точки зрения: пытались бы разгадать, куда их уносит злополучный снаряд. Но наши путешественники и не думали об этом: они интересовались только причиной отклонения снаряда. Разговор перешел на эту тему.
— Итак, мы сошли с рельсов, — сказал Ардан, — но почему?
— Я опасаюсь, — ответил Николь, — что, несмотря на все принятые меры предосторожности, колумбиада была неверно нацелена. Как бы ничтожна ни была ошибка, ее совершенно достаточно, чтобы выбросить нас за пределы лунного притяжения.
— Плохо, стало быть, целили? — спросил Мишель.
— Не думаю, — возразил Барбикен. — Пушка была установлена точно по перпендикуляру и нацелена прямо в зенит. А так как Луна проходит теперь через зенит, то мы должны были попасть в самый ее центр. Тут есть какая-то другая причина, которой я не могу еще уловить.
— Не запаздываем ли мы? — предположил Николь.
— Запаздываем? — переспросил Барбикен.
— Да, — продолжал Николь. — В письме Кембриджской обсерватории говорилось, что путь наш должен завершиться за девяносто семь часов тринадцать минут и двадцать секунд. А это значит, что раньше этого срока Луна еще не подойдет к назначенной точке, а позже — уже удалится от нее.
— Совершенно верно, — подтвердил Барбикен. — Но мы вылетели первого декабря вечером, в десять часов сорок шесть минут тридцать пять секунд; на месте мы должны быть пятого в полночь, в момент полнолуния. Сегодня у нас пятое декабря, половина четвертого пополудни: ясно, что восьми с половиной часов нам бы хватило для достижения цели. Почему же мы от нее уклоняемся.
— Может быть, от излишней скорости? — снова спросил Николь. — Теперь-то нам известно, что первоначальная скорость оказалась больше предусмотренной.
— Нет, нет! Ни в коем случае, — вскричал Барбикен. — Никакой избыток скорости не помешал бы нам достичь Луны, держись наш снаряд точного направления. Нет! Наш снаряд уклонился от своей первоначальной траектории. Что-то отклонило его
— Что же? Каким образом?
— Этого я и сам не знаю…
— Слушай, Барбикен, — нетерпеливо перебил Мишель, — хочешь, я скажу тебе свое мнение об этом вопросе?
— Говори.
— Я не дал бы и полдоллара за такое открытие! Мы свернули с пути — это факт. Куда нас несет — не все ли равно? Рано или поздно мы все узнаем. Какого черта! Раз мы летим в беспредельное пространство, то попадем же мы в конце концов в сферу какого-нибудь притяжения!
Хладнокровие Мишеля Ардана не могло успокоить Барбикена. И не потому, чтобы его тревожило неизвестное будущее, — вовсе нет! Ему хотелось во что бы то ни стало доискаться причины отклонения снаряда с намеченного пути.
Снаряд между тем продолжал лететь боком к Луне вместе со всей свитой выкинутых из него вещей. По выдающимся вершинам лунных гор Барбикен мог даже определить, что от Луны их отделяет меньше двух тысяч лье и что скорость снаряда остается почти неизменной. Это было еще новым доказательством того, что они не падают отвесно на Луну.
Собственная начальная скорость снаряда все еще преодолевала лунное притяжение, хотя траектория снаряда, видимо, приближалась к лунному диску и можно было еще надеяться, что на более близком расстоянии сила тяготения возьмет свое и заставит снаряд упасть на Луну.
За неимением более важного дела трое приятелей продолжали заниматься наблюдениями. Однако они еще не могли ясно различить топографию земного спутника. Все контуры сливались в ярких солнечных лучах.
Друзья наблюдали Луну через боковые иллюминаторы до восьми часов вечера. Луна увеличилась настолько, что закрыла собою половину небесной сферы. Снаряд был залит с одной стороны лучами Солнца, с другой — светом Луны.
В это время Барбикен установил, что от Луны их отделяет всего лишь семьсот лье. Он выяснил, что скорость снаряда достигает двухсот метров в секунду, то есть около ста семидесяти лье в час. Нижняя часть ядра под влиянием центростремительной силы повертывалась к Луне, но центробежная сила одерживала верх, и создавалось впечатление, что траектория снаряда выгнется в некую кривую, определить которую было еще невозможно.
Барбикен не переставал доискиваться разрешения неразрешимой задачи. Часы проходили. Снаряд явно приближался к Луне, но было совершенно очевидно, что он ее не коснется. Расстояние, на котором снаряд пройдет мимо Луны, будет зависеть от взаимодействия притягательных и отталкивающих сил, которыми обусловливалось его движение.
— Я хочу только одного, — твердил Мишель, — как можно ближе подойти к Луне, чтобы проникнуть во все ее тайны!
— Будь же проклята та причина, которая заставила наш снаряд уклониться с пути! — негодовал Николь.
— Будь же проклят… — воскликнул Барбикен, пораженный озарившей его догадкой. — Будь же проклят тот болид, который встретился нам в пути!
— Что? — переспросил Ардан.
— Что вы хотите этим сказать? — воскликнул Николь.
— Хочу сказать, — продолжал Барбикен, — что нашим уклонением мы обязаны исключительно встрече с этим блуждающим телом.