Собрание сочинений в 12 т. Т. 7
Шрифт:
Роберт Кертис говорит все это спокойно, серьезно, мы же молча опускаем головы. При таком бурном море спастись бегством нельзя, - значит, надо забыть об этом.
«Взрыв не обязателен, но возможен», - сказал бы формалист.
Такое замечание с прекраснейшим в мире хладнокровием сделал инженер.
– У меня к вам есть вопрос, господин Фолстен, - говорю я тогда.
– Может ли пикрат калия воспламениться без предварительного толчка?
– Безусловно, - отвечает инженер.
– В обычных условиях пикрат калия воспламеняется так же,
Да, Фолстен сказал «Ergo». Похоже, право, что он читает лекцию по химии.
Мы поднимаемся на палубу. Выходя из кают-компании, Роберт Кертис сжимает мне руку.
– Господин Казаллон, - говорит он, не пытаясь скрыть свое волнение, - «Ченслер» - это корабль, который я так люблю… Видеть, как его пожирает огонь, и быть бессильным, совершенно бессильным!…
– Господин Кертис, ваше волнение…
– Сударь, простите меня, в эту минуту я потерял власть над собой! Вы один видели, как я страдаю. Но этого больше не будет, - добавляет он, стараясь овладеть собой.
– Значит, положение безнадежно?
– Безнадежно, - бесстрастно повторяет Роберт Кертис.
– Мы привязаны к мине, фитиль которой зажжен! Остается узнать, долго ли он будет гореть.
Сказав это, Роберт Кертис ушел.
Во всяком случае, ни матросы, ни пассажиры не знают, насколько опасно наше положение.
С тех пор как стало известно о пожаре, мистер Кир занялся отбором наиболее ценных вещей и, конечно, позабыл о жене. Заявив помощнику капитана, что необходимо затушить огонь, он возложил на него ответственность за все последствия пожара, удалился в свою каюту в кормовой части судна и больше не показывался. Миссис Кир все время стонет, и, несмотря на свои чудачества, несчастная женщина внушает жалость. Мисс Херби считает себя более чем когда-либо обязанной ухаживать за своей госпожой и проявляет исключительную самоотверженность. Я не могу не восхищаться этой молодой девушкой, для которой долг - это все.
На следующий день, 23 октября, капитан Хантли пригласил своего помощника к себе в каюту, где между ними произошел следующий разговор, который мне и передал Роберт Кертис.
– Господин Кертис, - говорит капитан, блуждающий взгляд которого свидетельствует о помрачении рассудка, - ведь я моряк, не правда ли?
– Да, сударь!
– Так вот, представьте себе, что я позабыл свое дело… Не понимаю, что со мной… но я забываю… не знаю… Разве мы не взяли курс на северо-восток по выходе из Чарлстона?
– Нет, сударь, - отвечает Роберт Кертис, - мы все время шли на юго-восток, согласно вашему приказу.
– Однакоже мы везем груз в Ливерпуль?
– Конечно.
– А как… как называется наш корабль, господин Кертис?
– «Ченслер».
– Ах, да! «Ченслер»… Где он сейчас находится?
– Несколько южнее тропика Рака.
– Так вот, сударь, я не берусь вести его на север… Нет! Не могу… Не хочу выходить из каюты… Вид моря мне противен…
– Надеюсь, сударь, что
– Да… да! Увидим… позже. А сейчас я дам вам приказ, последний, который вы от меня получите.
– Я вас слушаю.
– Начиная с этой минуты, сударь, я - ничто на борту корабля и вы принимаете его командование… Обстоятельства сильнее меня, не могу больше бороться… Что-то плохо соображаю и мне очень не по себе, господин Кертис, - добавляет Сайлас Хантли, сжимая лоб обеими руками.
Помощник капитана внимательно вглядывается в того, кто до сих пор командовал кораблем, и ограничивается ответом:
– Хорошо, сударь!
Потом, поднявшись на палубу, он передает мне этот разговор.
– Если этот человек окончательно и не сошел с ума, - говорю я, - то во всяком случае он душевнобольной. Хорошо, что капитан добровольно отказался от командования.
– Я замещаю его в очень тяжелых условиях, - заявляет Роберт Кертис.
– Ну что же, я исполню свой долг.
Сказав это, Роберт Кертис подзывает матроса и приказывает вызвать боцмана, который тотчас же является.
– Боцман, - говорит ему Роберт Кертис, - соберите экипаж у грот-мачты.
Через несколько минут все матросы «Ченслера» уже толпятся в назначенном месте.
Роберт Кертис становится среди них.
– Ребята, - говорит он спокойно, - в этом тяжелом для всех нас положении и по причинам, о которых я не хочу говорить, Сайлас Хантли сложил с себя обязанности капитана. С сегодняшнего дня на борту командую я.
Так Роберт Кертис стал капитаном «Ченслера», и это назначение может лишь послужить к общему благу. Теперь во главе экипажа стоит человек решительный и надежный, готовый на все ради нашего спасения. Летурнеры, Фолстен и я тотчас же поздравляем Роберта Кертиса, к нам присоединяются лейтенант и боцман.
Корабль продолжает идти на юго-запад, и Роберт Кертис, велев поднять все паруса, стремится поскорее добраться до ближайшего из Малых Антильских островов.
XIII
– С двадцать четвертого по двадцать девятое октября.
– Все эти пять дней море очень неспокойно. И хотя «Ченслер» идет с попутным ветром и волной, его так и подбрасывает. Находясь на этом горящем брандере, мы не имеем ни минуты покоя и завистливым взглядом созерцаем окружающую нас воду, которая притягивает, завораживает.
– А почему бы не прорубить отверстие в палубе?
– спрашиваю я у Роберта Кертиса.
– Пусть вода зальет трюм. Велика ли беда, если корабль наполнится водой? Ведь, потушив пожар, можно будет насосами откачать воду!
– Я уже говорил вам и повторяю, господин Казаллон, - отвечает Роберт Кертис, - что едва только воздух проникнет в трюм, как пожар мгновенно распространится и пламя охватит весь корабль от киля до клопика! Мы бессильны что-либо сделать. Бывают обстоятельства, когда надо иметь мужество ждать.