Собрание сочинений в 14 томах. Том 2
Шрифт:
То, что я вам рассказываю, – святая истина. И если вы встретите Билла Морана, то он вам подтвердит мои слова. Что же делает Дэйв Харни? Он берет мои шесть банок, замораживает их в своих формах для свечей и продает Биллу Морану за бутылку виски.
Когда смех немного затих, раздался голос Харни:
– Все, что рассказывает Маккарти, верно. Но это только половина. Угадайте, Мэт, чем это кончилось?
Мэт покачал головой.
– Так как у меня не было ни молока, ни сахара, то в три банки я подлил воды и сделал свечи, а
– На сей раз я вас прощаю, Дэйв, – сказал Маккарти, – и только потому, что я у вас в гостях и не хочу шокировать дам. Идите провожайте гостей, нам надо уходить.
– Нет, нет, дамский угодник, – сказал он, заметив, что Сент-Винсент подбирается к Фроне. – Сегодня она пойдет со своим приемным отцом.
Маккарти тихо рассмеялся и предложил Фроне руку. А Сент-Винсент под общий смех присоединился к миссис Мортимер и барону Курбертену.
– Что это я слышал относительно вас и Винсента? – прямо начал Мэт, как только они остались вместе.
Его сверлящие серые глаза так и впились в лицо Фроны, но она спокойно выдержала его взгляд.
– Как я могу знать, что вы слышали? – отпарировала она.
– Когда речь идет о мужчине и женщине, и когда женщина красива, а мужчина тоже не урод, и оба они не женаты, то может быть только один разговор.
– А именно?
– Разговор о самом важном, что может быть в жизни.
– Так о чем же? – Фрона немного злилась и не хотела пойти ему навстречу.
– О браке, разумеется, – выпалил Мэт. – Говорят, что у вас к этому идет дело.
– А о том, что к этому придет, ничего не говорят?
– Разве на это похоже?
– Отнюдь нет! И вы достаточно пожили на свете, чтобы это знать. Мистер Сент-Винсент и я – большие друзья, вот и все. А если бы даже было так, как вы говорите? Ну и что тогда?
– Ладно, – осторожно сказал Мэт. – Говорят, что Винсент путается с одной городской девкой. Ее зовут Люсиль.
– Что же это доказывает?
Она ждала, а Маккарти наблюдал за ней.
– Я знаю Люсиль, и она нравится мне, – продолжала Фрона, с вызывающим видом прерывая молчание. – Ведь вы тоже ее знаете. Разве она вам не нравится?
Мэт хотел заговорить, откашлялся, но остановился. Наконец он выпалил в совершенном отчаянии.
– Знаете, Фрона, я готов вас выпороть.
Она рассмеялась.
– Не посмеете. Я больше не девчонка и не бегаю босиком по Дайе.
– Не дразните меня, – пригрозил он ей.
– И не думаю. Так вам не нравится Люсиль?
– А вам-то что? – спросил он вызывающим тоном.
– Я тоже спрашиваю: «Вам-то что?»
– Ну, ладно. Тогда я вам скажу напрямик. Я старик и гожусь вам в отцы. Со стороны порядочного мужчины неприлично, дьявольски неприлично водить знакомство с молодой девушкой, когда он…
– Спасибо, – засмеялась она, делая реверанс. Потом прибавила с горечью: – Были и другие…
– Кто именно? – быстро спросил он.
– Ничего, ничего. Продолжайте. Итак, вы сказали…
– Что очень стыдно мужчине бывать у вас и в то же время путаться с такой женщиной, как она.
– Но почему же?
– Якшаться с подонками, а потом приходить к чистой девушке! И вы еще спрашиваете, почему?
– Но подождите, Мэт, подождите, минутку. Допуская ваше предположение…
– Я и понятия не имею о предположениях, – проворчал он. – Факты налицо.
Фрона закусила губу.
– Все равно. Пусть будет по-вашему, но я тоже располагаю фактами. Когда вы в последний раз видели Люсиль?
– А почему вас это интересует? – подозрительно спросил он.
– Неважно, почему. Выкладывайте факты.
– Пожалуйста. Вчера вечером, если вам так хочется знать.
– И вы танцевали с ней?
– Виргинский рил [29] и парочку кадрилей. Я только эти танцы и люблю.
Фрона шла, делая вид, что сердится. Оба не говорили ни слова. Слышен был только скрип снега под их мокасинами.
29
Виргинский рил – американский народный танец.
– Ну, так в чем же дело? – спросил он беспокойно.
– О, ни в чем, – ответила она. – Я просто думаю, кто из нас хуже – мистер Сент-Винсент, вы или я, с которой вы оба дружите.
Мэт не был искушен в светских премудростях. И хотя он чувствовал что-то не то в поведении Фроны, он не мог выразить это словами и потому попытался незаметно увильнуть от опасной темы.
– Вы сердитесь на старого Мэта, а он только и думает о вашем благе и делает из-за вас тысячу глупостей, – заискивающе сказал он.
– Я вовсе на сержусь.
– Нет, сердитесь.
– Так вот же вам! – Она быстро наклонилась и поцеловала его. – Как я могу сердиться на вас, когда я помню Дайю!
– Ах, Фрона, дорогая, как хорошо, что вы это говорите. Лучше топчите ногами, только не смейтесь надо мной. Я готов умереть за вас или быть повешенным, только бы вы были счастливы. Я способен убить человека, который причинит вам хоть малейшее огорчение. Я готов пойти за вас в ад с улыбкой на лице и с радостью в сердце.
Они остановились у дверей ее дома, и она благодарно пожала ему руку.
– Я не сержусь, Мэт. За исключением моего отца, вы единственный человек, которому я позволяю говорить со мной в таком тоне. И хотя я люблю вас теперь больше, чем когда-либо, я все же очень рассержусь, если вы еще упомянете об этом. Вы не имеете на это права. Это касается меня одной, и вы поступили нехорошо.
– Что предупредил вас об опасности?
– Да, если хотите.
Он глубоко вздохнул.
– Что вы хотите сказать? – спросила она.