Собрание сочинений. Т.23. Из сборника «Новые сказки Нинон». Рассказы и очерки разных лет. Наследники Рабурдена
Шрифт:
Кто-то спросил:
— А где же «Кит»?
— Там, за мысом, — ответил Хвост. — Счастье, если этот скелет вернется нынче невредимым.
Преисполненный презрения, он во всеуслышание заявил, что так рисковать собственной шкурой хорошо только для Маэ: когда за душой нет ни гроша, можно и подохнуть. Сам же он предпочитает лучше нарушить данное г-ну Мушелю слово.
А Марго тем временем зорко вглядывалась в скалистый мыс, за которым скрывался «Кит».
— Отец, — вдруг спросила она, — разве они что-нибудь поймали?
— Они? — воскликнул Хвост. — Ровнешенько ничего.
Заметив, что Император посмеивается, он сразу успокоился и прибавил тише:
—
— А нынче они, быть может, все-таки что-то поймали, — со злостью бросил Император. — Видимо, так оно и есть!
Мэр запылал гневом и уже готовился резко возразить, но появление аббата Радиге заставило его утихомириться. Аббат только что видел «Кита» с церковной кровли. Похоже, что лодка забрасывает сеть на крупную рыбу. При этой новости Коквилль заволновался. Собравшаяся на берегу толпа состояла из Маэ и Флошей. Одни желали лодке возвратиться с небывалым уловом, другие высказывали надежду, что она вернется ни с чем.
Вся выпрямившись, Марго не отрывала глаз от моря.
— Вот они, — сказала она вдруг.
В самом деле, из-за мыса показалось какое-то черное пятно.
Все на него смотрели. Оно плясало на воде, словно пробка.
Но Император даже и пятна-то не видел. Нужно было быть прирожденным коквилльцем, чтобы на таком расстоянии распознать «Кита» и тех, кто был на нем.
— Погодите-ка! — продолжала Марго. Она была самая зоркая на всем берегу. — Фуасс и Рыжий гребут… Малыш стоит на носу.
«Малыш» — это был Дельфин, ей не хотелось называть его по имени. Теперь все стали следить за ходом «Кита», стараясь себе объяснить странные его движения. Священник был прав: лодка, казалось, гналась за бегущей впереди рыбой. Это изумило всех. Император утверждал, что у них сорвало сеть. А Хвост кричал, что они бездельники и просто развлекаются. Не тюленей же они ловят, в самом деле! Флошам эта шутка показалась забавной. Вконец возмущенные Маэ заявили в ответ, что, как бы там ни было, Рыжий — смельчак: он рискует собственной шкурой, тогда как другие предпочитают при малейшем ветерке сидеть на суше. В воздухе раздались звуки пощечин, и снова пришлось вмешаться аббату Радиге.
— Что же это с ними, наконец? — недоумевающе заметила Марго. — Опять они ушли!
Взаимные угрозы сразу прекратились, все шарили глазами по горизонту. «Кит» снова скрылся за мысом. На этот раз забеспокоился сам Хвост. Он никак не мог объяснить, что значат подобные маневры, и выходил из себя при одной мысли, что Рыжий, может быть, и в самом деле ловит рыбу. Никто не уходил с берега, хотя ничего интересного уже не происходило. Люди оставались на месте почти два часа в ожидании лодки, которая то появлялась, то снова исчезала. Наконец она вовсе перестала показываться. С яростью в душе Хвост про себя желал ей всяких ужасов, а вслух объявил, что она наверняка затонула; и так как здесь присутствовали жена Рыжего и Бризмот, он игриво взглянул в их сторону и хлопнул по плечу Тюпена, как бы утешая его в потере брата, Фуасса. Но Хвосту сразу стало не до смеха, как только он взглянул на свою дочку Марго; она как будто выросла на глазах и стояла молча, устремив глаза вдаль. Может быть, тут дело в Дельфине?
— Чего уставилась? — буркнул он. — Марш домой!.. Берегись, Марго!
Она не шевельнулась. Потом вдруг сказала:
— А! Вот они!
Раздались изумленные возгласы. Марго — а глаза у нее были хорошие — клялась, что в лодке нет ни души.
Ни Рыжего, ни Фуасса, никого! «Кит», казалось, всеми покинутый,
— Ты, кажется, все еще продолжаешь пялиться?! — крикнул Хвост, наткнувшись на нее.
— Я устала, — просто ответила девушка.
Она обернулась лицом к морю, сжала руками щеки и, прикрывая глаза кончиками пальцев, пристально смотрела из-под них на лодку, которая, словно пьяная, с добродушным видом продолжала покачиваться на волнах.
Между тем предположения сыпались одно за другим. Уж не свалилась ли эта тройка в воду? Но все сразу? Это казалось неправдоподобным. Сколько Хвост ни уверял, что «Кит» треснул, как протухшее яйцо, лодка продолжала держаться на воде, и все пожимали плечами.
Потом, как будто это было дело уже решенное и три человека действительно погибли, Хвост вспомнил о своем звании мэра и заговорил по поводу формальностей.
— Ах, оставьте! — воскликнул Император. — Кто же так глупо погибает? Если бы они свалились в море, маленький Дельфин давно уже был бы здесь!
Коквилльцам пришлось согласиться, что Дельфин и впрямь плавает, как селедка. Ну куда могли деваться эти люди? Раздались крики: «Говорю тебе, что это так!..» — «А я говорю, что нет!..» — «Слишком глупо…» — «Сам ты глуп!» Дело дошло до оплеух. Аббату Радиге пришлось взывать о примирении, а Император принялся расталкивать толпу, чтобы восстановить порядок. Между тем лодка продолжала медленно плясать на глазах толпы. Она кружилась, словно издеваясь над людьми. Прилив подталкивал ее, заставляя приветствовать землю долгими, размеренными реверансами. Лодка как будто сошла с ума.
Марго, сжимая руками щеки, не спускала глаз с моря. Из бухты, навстречу «Киту», выехал кто-то на челноке. Это был Бризмот; по-видимому, он горел нетерпением первым принести точные сведения жене Рыжего.
Все коквилльцы тотчас впились в него глазами. Зашумели: ну, что, видно ему там что-нибудь? «Кит» приближался к Бризмоту все с тем же загадочным видом гуляки. Наконец все разглядели, что Бризмот встал и заглянул в лодку; ему удалось ее остановить. Толпа затаила дыхание. И вдруг Бризмот разразился хохотом. Вот так сюрприз! Чему он так обрадовался?
— Да ну же! Что случилось?! — яростно кричали ему с берега.
Но Бризмот не отвечал и только сильнее заливался смехом, показывая жестом, что все сейчас увидят и сами. Затем, привязав «Кита» к челноку, он повел его на буксире. И совершенно неожиданное зрелище ошеломило Коквилль.
Рыжий, Дельфин и Фуасс, с разинутыми ртами, лежали врастяжку на дне лодки. Они храпели во всю мочь и были мертвецки пьяны. Тут же валялся небольшой бочонок с вышибленным дном, — вероятно, когда они его выловили в море, он был полон. Сначала, должно быть, решили только попробовать его содержимое, но, видимо, оно оказалось так вкусно, что они выпили все, лишь около литра утекло на дно лодки и смешалось там с морской водой.