Собрание стихотворений

Иванов Георгий Владимирович

269

Только всего — простодушный напев, Только всего — умирающий звук, Только свеча, нагорев, догорев… Только. И падает скрипка из рук. Падает песня в предвечную тьму, Падает мертвая скрипка за ней… И, неподвластна уже никому, В тысячу раз тяжелей и нежней, Слаще и горестней в тысячу раз, Тысячью звезд, что на небе горит, Тысячью слез из растерянных глаз — Чудное эхо ее повторит.

270

Слово

за словом, строка за строкой — Все о тебе ослабевшей рукой. Розы и жалобы — все о тебе. Полночь. Сиянье. Покорность судьбе. Полночь. Сиянье. Ты в мире одна. Ты тишина, ты заря, ты весна. И холодна ты, как вечный покой… Слово за словом, строка за строкой, Капля за каплей — кровь и вода — В синюю вечность твою навсегда.

271

Музыка мне больше не нужна. Музыка мне больше не слышна. Пусть себе, как черная стена, К звездам подымается она, Пусть себе, как черная волна, Глухо рассыпается она. Ничего не может изменить И не может ничему помочь То, что только плачет, и звенит, И туманит, и уходит в ночь…

272

Звезды синеют. Деревья качаются. Вечер как вечер. Зима как зима. Все прощено. Ничего не прощается. Музыка. Тьма. Все мы герои и все мы изменники, Всем, одинаково, верим словам. Что ж, дорогие мои современники, Весело вам?

273

Ни светлым именем богов, Ни темным именем природы! …Еще у этих берегов Шумят деревья, плещут воды… Мир оплывает, как свеча, И пламя пальцы обжигает. Бессмертной музыкой звуча, Он ширится и погибает. И тьма — уже не тьма, а свет, И да — уже не да, а нет. …И не восстанут из гробов, И не вернут былой свободы — Ни светлым именем богов, Ни темным именем природы! Она прекрасна, эта мгла. Она похожа на сиянье. Добра и зла, добра и зла В ней неразрывное слиянье. Добра и зла, добра и зла Смысл, раскаленный добела.

274

Только звезды. Только синий воздух, Синий, вечный, ледяной. Синий, грозный, сине-звездный Над тобой и надо мной. Тише, тише. За полярным кругом Спят, не разнимая рук, С верным другом, с неразлучным другом, С мертвым другом, мертвый друг. Им спокойно вместе, им блаженно рядом.. Тише, тише. Не дыши. Это только звезды над пустынным садом, Только синий свет твоей души.

275

Сиянье. В двенадцать часов по ночам, Из гроба. Все — темные розы по детским плечам. И нежность, и злоба. И верность. О, верность верна! Шампанское взоры

туманит… И музыка. Только она Одна не обманет. О, все это шорох ночных голосов, О, все это было когда-то — Над синими далями русских лесов В торжественной грусти заката… Сиянье. Сиянье. Двенадцать часов. Расплата.

276

Замело тебя, счастье, снегами, Унесло на столетья назад, Затоптало тебя сапогами Отступающих в вечность солдат. Только в сумраке Нового Года Белой музыки бьется крыло: — Я надежда, я жизнь, я свобода. Но снегами меня замело.

277

О, душа моя, могло ли быть иначе. Разве ты ждала, что жизнь тебя простит? Это только в сказках: Золушка заплачет, Добрый лес зашелестит… Все-таки, душа, не будь неблагодарной, Все-таки не плачь… Над темным миром зла Высоко сиял венец звезды полярной, И жестокой, чистой, грозной, лучезарной Смерть твоя была.

278

Так иль этак. Так иль этак. Все равно. Все решено Колыханьем черных веток Сквозь морозное окно. Годы долгие решалась, А задача так проста. Нежность под ноги бросалась, Суетилась суета. Все равно. Качнулись ветки Снежным ветром по судьбе. Слезы, медленны и едки, Льются сами по себе. Но тому, кто тихо плачет Молча стоя у окна, Ничего уже не значит, Что задача решена.

279

Только темная роза качнется, Лепестки осыпая на грудь. Только сонная вечность проснется Для того, чтобы снова уснуть. Паруса уплывают на север, Поезда улетают на юг, Через звезды и пальмы, и клевер, Через горе и счастье, мой друг. Все равно — не протягивай руки, Все равно — ничего не спасти. Только синие волны разлуки. Только синее слово "прости". И рассеется дым паровоза, И плеснет, исчезая, весло… Только вечность, как темная роза, В мировое осыпется зло.

280

Я тебя не вспоминаю, Для чего мне вспоминать? Это только то, что знаю, Только то, что можно знать. Край земли. Полоска дыма Тянет в небо, не спеша. Одинока, нелюдима Вьется ласточкой душа. Край земли. За синим краем Вечности пустая гладь. То, чего мы не узнаем, То, чего не надо знать. Если я скажу, что знаю, Ты поверишь. Я солгу. Я тебя не вспоминаю, Не хочу и не могу. Но люблю тебя, как прежде, Может быть, еще нежней, Бессердечней, безнадежней В пустоте, в тумане дней.